В провинции
Шрифт:
— Кто ты, чтобы приказывать мне жить, когда я хочу умереть рядом с ней!
— Я твоя совесть! —
Болеслав, сжимая в объятиях мертвую Винцуню, долго глядел на него; наконец он вымолвил:
— Анджей.
— Да, — ответил тот, — это опять я; второй раз прихожу я к тебе, чтобы сказать: «Встань и иди!»
Наклонившись, он бережно обнял умершую и положил на софу, потом, взяв Болеслава за руки, поднял его с колен. Болеслав молчал, опустив голову. Пан Анджей,
— Все радости ты похоронишь в глубине сердца и будешь трудиться!..
Болеслав долго не отвечал, затем губы его зашевелились и тихо вымолвили:
— Буду!
— Там, — говорил пан Анджей, — тысячи и миллионы, забыв свои неисчислимые беды, устремляют взоры к звездам великих идей, и ты, забыв свою беду, пойдешь вместе с ними.
Болеслав поднял голову, тяжело вздохнул и ответил:
— Пойду!
Тогда пан Анджей подошел и широко раскрыл ему объятия.