В прятки с отчаянием
Шрифт:
— Мия, — скорее догадалась, чем услышала я хриплый шепот.
— Тише, не теряй силы, Берман, прошу, ничего не говори…
— Это ты… заставила… меня… снова жить, — он говорит с длинными перерывами и каждое слово отдается болью во мне. — Я не знал... как сказать... хотел сегодня, после вылазки…
— Энди… не смей, слышишь?! Мы с тобой обязательно поговорим, не вздумай все вот так оставить, — я, уже совершенно не скрываясь, реву почти навзрыд, слезы капают на мои окровавленные руки, а я глажу ими его, еще больше перемазывая… — Берман, ты не умрешь! Ясно? Я думала, что больше не смогу никому доверять! Но я могу! Я
— У нас бы ничего не вышло, — все тише шепчет он. — Ты такая молодая… а мне самое место… — он закашлялся и замолчал, дыхание его стало поверхностным, а тело сотрясается, будто в агонии. Итон попытался было оттащить меня, но я заорала, чтобы он не трогал меня своими граблями, и еще что-то кричала, когда прямо передо мной появилось страшно озабоченное идеальное лицо Риза. Он что-то говорит, но у меня уши заложило, и я не слышу. Он не отталкивает, но забирает из моих ладоней уже холодеющую руку Бермана.
Дей
— Кто-нибудь! Помогите! — в голосе Мии столько отчаяния, что мы с Арчи, переглянувшись, бросились вниз, откуда шел звук. Рации то работают, то нет, большинство бойцов поснимали шлемы, хотя опасность нападения все еще оставалось. То, что я не слышу никого из преступников означает только одно, Зейн тут и держит всех под своим контролем. Но он слабеет, и, возможно, в скором времени я пойму что ему надо и зачем он нас сюда выманил. А пока надо помочь Мии.
Ворвавшись на нижние уровни и оказавшись в довольно просторном подвале, мы не сразу смогли обнаружить их, но я уже и так знал, что с Берманом беда. Поэтому, когда я увидел его, лежащего на дощатом полу, всего в крови, и Мию, пытающуюся зажимать его раны, без промедления схватил мужчину за руку, отрешившись от всего. Он умирает, повреждения слишком серьезны. Я сразу понял, что конкретно надо излечить, но вот что плохо — на это нужно время, которого у нас нет. Последние несколько минут перед тем как найти Бермана и Мию, я не слышал и не ощущал Люси, и мне это не нравится. То ли она сама закрылась, то ли… Что-то не давало мне подумать, что все так просто, но и от Бермана отвлекаться было нельзя. Полностью сконцентрировавшись на нем, я потерял связь с реальностью на долгие минуты, такие ценные сейчас. И только удостоверившись, что жизни бесстрашного ничего не угрожает, отпустил его.
— Ну что, как он? — тревожно спрашивает Мия, вглядываясь в бледное лицо своего напарника.
— Угрозы жизни нет, но его нужно как можно скорее переправить в лазарет! — сообщаю ей, замечая, что в помещение врывается Алекс с несколькими бойцами. Наконец-то пришло долгожданное подкрепление, которое вызвал Итон.
— Какого хрена расселись здесь, не было приказа отступать! Продолжить обследование территории! — гаркнул Эванс. — Быстро, найти убитых и раненых! Искать преступника!
— Берман серьезно ранен, — сообщаю я командиру, — его надо бы…
— Отнесите бойца в драгфлай и отправьте в Эрудицию, — к Берману моментально стянулись вновь прибывшие люди, и, ловко подхватив его безвольное тело, понесли в машину. — А ты или научишься обращаться по форме, или отправишься прямиком к изгоям, — раздраженно сообщил мне Алекс, оглядывая подвал. — Люси где?
—
— Хватит паясничать! — рявкнул он и подошел ближе. — Ты что… не можешь связаться с ней, ну… вашими этими фигнями?
Пока я лечил Алекса, мы провели довольно много времени вместе и я не нашел причины, чтобы не рассказать ему о нас с Люси. Было видно и понятно, что некоторые вещи ему неприятно слышать, но он старался это принять, потому что по-настоящему любит свою сестру.
— Так что, ты хочешь сказать, что вы с ней с детства вот так общаетесь? И ты тогда уже клинья к ней подбивал?
— Нет, тогда я не мог ничего ни к кому подбивать, потому что был под воздействием чипа.
— А этот твой… дружбан? У него есть чип?
— Нет, он удалил его, иначе тут, в городе его легко было бы вычислить. Но он был под ним очень долго, поэтому он опасен. И очень силен.
— Ну… ты же знаешь как с ним справиться? Или опять все ляжет на бесстрашных? Как и с недовольниками?
— Я знаю только одно, нужно уничтожить Оракул. Из-за него все проблемы, и станция, и игра, и чипы, все получилось из-за того, что он создавался для помощи, а превратился… в хозяина. Хотя там на станции, они до сих пор думают, что управляют им. Но на самом деле это он управляет ими.
— Слушай. Мне непросто все это понять и осмыслить, но… Ты, правда, общаешься с ней мысленно? И знаешь все, что она думает? А она слышит тебя?
— Нет, — улыбнулся я, зная его мыслеформы. Алекс с содроганием думал, что врагу не пожелал бы такого. Нет, он очень любит свою жену, но пускать ее в свою голову… — Мы с ней закрыты друг для друга. И для других безупречных. И для Оракула тоже. Но мы можем приоткрывать блок и общаться с ней, как… по коммуникатору. Только мысленно.
— Да неужели, — Алекс почесал бороду, и оглядел меня своим хитрым стальным прищуром. — А в моей голове, значит, тебе копаться ничто не запрещает?
— На самом деле… запрещает, — упокоил я бесстрашного. — У нас есть кодекс, который не позволяет использовать свой дар, когда нет необходимости или угрозы для жизни. Я могу прочесть мысли, которые на поверхности, но чаще всего я блокирую способности, иначе можно сойти с ума от гигантских потоков информации.
— Ну и о чем же я сейчас думаю?
— Ты думаешь, что я гребаный х*есос и от меня нужно держаться подальше, — соврал я ему, стараясь сохранять серьезное выражение лица.
— Ты слишком хорошо о себе думаешь, безупречный. И имей в виду, я с легкостью убью тебя, если только ты задумал какую-нибудь подлость. Или обидишь Кнопку. Тогда я сначала оторву тебе…
— Я понял. Можешь не продолжать, — уже откровенно давясь от смеха, перебил я Алекса. Все-таки нравится мне этот парень!
— Стой! Бл*, это ж получается, Люси тоже может знать о чем я думаю! Вот черт…
Только сейчас я понял, что не слышу Люси так давно, что даже если она закрылась, я бы ощущал ее присутствие, но даже этого нет. Затолкав обратно тревожность и страх за нее, я принялся сканировать все подряд, чтобы выяснить кто и где последний раз ее видел. После того, как они с напарником подорвались на мине, ее больше никто не видел, и сейчас предельно прислушиваясь, я неожиданно услышал полный отчаяния голос: «Рииииз!»