В пятнице 13 судеб. Роман о демонах в Раю. Книга первая
Шрифт:
–А кто это?
–Это те, кто помогут воплотить великую мечту…
–Расскажи. – не терпелось Милоун. – Расскажи свою историю…
Матушка не промедлила и рассказала историю на одном дыхании, и сократив её, и обезвредив:
–Когда-то всей пустыней правил царь, и никогда не думал он её покинуть! Не желал он оставлять её в одиночестве. И не оставил бы, если бы не змеи! Их стало слишком много, и они напали на людей. Люди просыпались в своих домах, а вокруг них ползали змеи и жалили за ноги, а позже за лицо. И людям приходилось бежать, если успевали вовремя проснуться! В высоком замке жил
История окончена, за ней последовали беспрерывные помехи, в которых ничего не разобрать. Видимо, среди них и находились слова о демоне пятницы, и о том человеке, которым он был, но это, увы, не узнать…
–Это ложь! – нарушила тишину Кюна своим высокомерным восклицанием, что было совсем не свойственно ей. – Она желает сбить нас с толку!
–Она не желает мне зла! – гневно ответила ей Милоун, а затем задумалась на миг, убив эмоции, и спросила. – Почему так уверена, что ложь? Ты что-то знаешь?
Сначала Кюна растерялась, но на миг, а затем, как ни в чём не бывало, ответила ей предельной сдержанностью:
–Конечно, не знаю, но это же бред винить какого-то демона темноты в том, что появилась пустыня. Это одно и то же, что винить одного человека во всех пороках мира…
–Знаешь, Кюна, – вмешалась в их спор Шель. – Когда я впервые вошла в город Рау, первой моей мыслью было, что это он повинен в том, что на Земле пустыня. Судя по содержанию истории, ни демон темноты виновен, а демон пятницы, который и сразил его! Раз день рождения нашего Рая в пятницу тринадцатого, значит, они чем-то связаны…
–Конечно же, Рауд виновен во всём! Я в этом уверенна! – прервала её мысли Милоун и продолжила своё слово об отце воина, который наблюдал за ней через окно. – Помните того мужчину, которому с неба прилетел кирпич? Вы, ведь, тоже были там и видели. Он, просто, шёл по улице, а кирпич, просто, летел с неба, но промахнулся, а на следующий день этот человек исчез, был похищен пустыней! Райский город не дал тому ни единого шанса, как только он ему наскучил! Здесь все погибают нелепо! Получается, цена за Рай – нелепость? Нам не только предстоит остановить пустыню, нам нужно найти выход из нашей тюрьмы, иначе всю жизнь быть нам в клетке!
Зеленоглазая брюнетка молвила всё это, загадочно пронзая синие очи Шель, но задела этим словом других присутствующих. Милоун не замечала, что происходит за спиной, пока Кюна не начала трясти её
–Что? – недовольно огрызнулась колдунья.
–Свеча. – прошептала та сипло, будто голос покидал её.
Милоун аккуратно повернулась к свечам, боясь потушить их одним неверным движением, и замерла, не зная, чего ждать. Даже дыхание стало осторожным, а правая рука метнулась вверх, и указательный палец призвал всех к тишине.
Свеча в середине треугольника горела тёмно-коричневым пламенем, будто отражала очи Кюны. Пламя других трёх свечей истинного цвета не меняло. Все три пары глаз не отрывали взглядов от самой важной свечи, а те очи, что за окном бегали по всей комнате от громкого предвкушения, жадно поедая всё происходящее. Они прижались к стеклу, уже не стесняясь быть замеченными. От частого дыхания на окне образовался пар, но глаза желали досмотреть всё до конца и стирали его со стекла. И сердце почему-то не ощущало грядущую опасность, хоть и глаза умеют чувствовать.
Девушки услышали треск главной свечи, от которого мурашки побежали по коже, а огонь, словно взбесился и начал танцевать свой безумнейший танец!
–Похоже, он выбрал тебя, Кюна! – нервно улыбнулась Милоун, ни на секунду, не отведя взгляда от свечи.
Этим словом лишь сильнее перепугала девушку, а, когда из зеркала раздались три коротких стука, сердце Кюны задрожало. В прочем, страшно было всем, даже Милоун. Было ощущение, что кто-то стучится в их мир из старого зеркала, кто-то просит открыть двери и запустить в мир живых неведомое.
Цвет свечи вновь изменил себе и стал синим, как глаза Шель. Затем снова три жутких «тук-тук-тук», и цвет свечи вернул себя к тёмно-коричневым тонам. Этот стук из зеркала был страшнее всего, что они слышали и испытывали за свою жизнь. Что-то в нём было такое, что выворачивало всё нутро! Когда стук начал извергать себя каждую секунду и беспрерывно увеличивать свой ход, у всех четверых душа ушла в пятки. Цвет свечи менялся так быстро, что глазам было больно смотреть, а затем, словно кто-то сильно подул на свечи, и они погасли. В комнате остался лишь свет электрической лампы и беспризорная тишина, что давит на любую душу тяжелее грома!
Стук прекратился, а три пары глаз обменялись запуганными взглядами. Милоун хотела что-то сказать, чтобы сгладить атмосферу, царящую в комнате, но потусторонний, размеренный, но очень жуткий голос из зеркала опередил её:
–А кто это смотрит на меня из окна?
Когда демон произнёс свою первую фразу, чья-то невидимая рука одновременно повернула головы девушек к окну. Парнишка, что стоял за окном, не кричал от испуга, но сделал шаг, споткнулся и упал на рыхлую землю. Затем все услышали топот убегающих ног, и вновь вернулась тишина.
Но сейчас, девушкам не до этого. Совсем не важно им сейчас, что кто-то всё увидел и попытается об этом рассказать…
–Меня раздирает на кусочки от любопытства, – промолвил красивый, мужской голос, доносящийся откуда-то издалека, словно за зеркалом неведомые расстояния и дали. – За столько веков ни одна душа меня не вызвала, а сейчас сразу три! Почему вас трое?
И Шель, и Кюна не могли сорвать ни слова со своих уст, а Милоун зачем-то засмеялась, повернулась к подругам и громко выпалила: