В Россию с любовью
Шрифт:
Отлично, помощники вступили как надо, и рисунок держим, и все партии к месту. Всё же чувствуется в девочках и мальчике опыт. Не теоретические академические знания, а суровая уличная практическая школа лабухов. А мне в этом мире всё больше и больше нравится! Ага, моя очередь вступаю:
Было хорошо, было так легко,
Но на шею бросили аркан.
Солнечный огонь атмосферы бронь
Пробивал, но не пробил туман.
И мёртвый месяц еле освещает путь.
И
И воздух ядовит, как ртуть.
Нельзя свернуть, нельзя шагнуть.
И не пройти нам этот путь в такой туман…
Здесь вопрос только к одной строчке — про юбки путан. Ибо в нашем мире с этим всё не так, как у «я» — даже путаны не носят мини. Но никто не обратил на это внимания — я зря себя накручиваю по мелочам. Это улица! «Мы бродячие артисты, тру-лю-лю и тра-ля-ля!», тут всё сойдёт, если сделаешь массовке настроение. А я его сделал — зажигательный «Сектор» людей завёл ещё больше, чем гитарные армейские исполнения а-ля авторская песня. А раз так, продолжаем…
— … Солнышко пригреет лучиком, ивушка помашет прутиком!.. — пел я.
— ДОМОЙ! ДОМОЙ, ПОРА ДОМОЙ!!! — ревел зритель, которого набралось уже за сотню человек. Сильно за сотню. Служившие девки, прошедшие суровую школу войны, будто очнулись и вспомнили молодость, вспомнили армейские годы… И им поголовно посносило крыши!
Нет, неадекватно себя вели далеко не все, но десятка с полтора орали, скакали и чем-то размахивали. И делали весомый вклад в то, что нам подпевала и остальная массовка. А слёзы на глазах… Затрудняюсь ответить, на скольких лицах их выдел, глаза на мокром месте были у большинства. И все с пониманием относились к скачущим под ритмы песни ошалевшим девахам. Ибо даже те, кто не прошёл через это, понимали, что такое тоска по дому, по далёкой мирной жизни, когда контракт завершается и осталось немного этого ада. Осталось чуть-чуть, и ты не просто свободная леди, а личная дворянка, с правом получения потомственного, если в твоей семье до тебя служило два поколения. Три поколения личных подряд — и потомственное на руки, а это уже другая, более серьёзная история.
— Следующая песня тоже из тех, где можно подпевать, — снова обратился я к залу. — Предупреждаю сразу, это будет последняя песня — я не готовился к выступлению, они у меня просто заканчиваются. Но именно эта песня — самая важная! Ибо кто не прошёл через это, никогда не поймёт главной истины… Что любой дух рано или поздно становится дембелем, и что ДЕМБЕЛЬ НЕИЗБЕЖЕН!!! — последнее я орал. И закономерно получил рёв в ответ.
— Тут идут вариации, и последние две строчки каждого куплета повторяются по два раза. Ловите текст и подпевайте их! Сейчас перетру с ребятами как играть, и начнём.
— … Скорый поезд к дому мчится. Полечу домой, как птица! Полечу, как птица я!..
Представляете, Бульварное кольцо. Большая Никитская. Пара минут езды от Кремля. Фонтан рядом со статуей одной из великих правительниц, и массовка человек в сто двадцать — сто пятьдесят, которая дружно, в едином порыве, в один голос орёт: «ДЕМОБИЛИЗА-А-А-АЦИ-И-Я-А-А!!!»
Вокруг ещё большая толпа — ибо воскресенье, Центр, люди гуляют — народа полно. И все смотрят на это с пониманием и сочувствием. И у меня в голове больше нет диссонанса с тем, что большинство всех людей — женщины. Оказывается, женщины, даже одарённые — такие же люди… Только
Потом что-то спел на бис. Не помню что. Ребята подыграли — получилось классно. Потом «отмазался», что устал, всё на сегодня. После чего мы стояли возле парапета фонтана и доедали оладьи от матушки-патриарха. Кто с мёдом, кто со сметаной — остатки мёда оставил музыкантам, не всё доели. Зайки к нам присоединились, поняв, что веселуха кончилась, обозначив мою к ним принадлежность — чтоб отогнать конкуренток-музыканток, также нездорово на меня поглядывающих, а я и не гнал — наоборот. Теперь это МОИ зайки, я их завоевал, и просто так не отпущу. Про разные обнимашки, через сколько рук довольных бывших военнослужащих я прошёл, просто опущу — женщинки на эмоциях все, понимаю. Спасибо не задушили — такие могли. Впрочем, десантники мира «я» на день ВДВ и не такое устраивают, и к этому отношусь с пониманием. Но главное для меня, что никто, ни одна зараза, не упрекнула, что «не верит» и «как я посмел»! Мои песни не просто приняли, им ПОВЕРИЛИ. А это очень важный для дальнейшего анализа мира и своих способностей опыт.
— Как звать-то тебя, герой! — спросила, наконец, блонда — она, похоже, тут главная, уминая оладик.
— Леопольд, — в рамках легенды ответил я. — У меня отец из Северной Германии. Но мама называет Сашей. И так и так не обижусь.
— Красава, Леопольд! — подняла большой палец свободной руки басистка.
— А вас как?
— Я Таба. От слова Табуретка. — Басистка грустно усмехнулась и протянула руку, которую вытерла о штаны. — В детском доме как-то одной сучке этим предметом мебели голову раскроила. Так и приклеилось.
— Жара, — продолжила знакомство гитаристка, примерно также вытерев руку. — От Жар-Птица.
— Жар-Птицей кого-то оприходовала? — усмехнулась Соль, как и все, уминающая творчество патриарха.
— Та не. От фамилии. Жарова я.
— У тебя фамилия хоть твоя, — грустно улыбнулась вокалистка. — А нам в приюте какую дали — такую и носим. — И бросила тревожный материнский взгляд на паренька-ударника, предпочитающего в компании более сильных, к коим причислил и меня, молчать.
— И какую тебе дали? — заинтересовался я.
— Ноябрьские мы. Я — Ангел, если по имени — Анжела. А это мой брат Федя.
— Федя! — протянул руку ударник, я её пожал. Протянул руку вначале мне, потом Зайкам, которые её тоже пожали, и в отличие от всех, вытер её тряпкой, которую достал из кармана. — Просто Федя, без погоняла.
— И часто вы тут так зависаете? — окинул их взглядом.
— Да нет, мы тут на подмене, — кисло скривившись, ответила Ангел. — Наша точка на Арбате, по понедельникам, средам и пятницам. Прям напротив театра, чуть левее. А сегодня девочки, кто тут колымит, сказали, что не смогут, попросили подменить, чтоб «точка» не пустовала. За неё один фиг придётся отстёгивать: пустая, не пустая — «крыше» всё равно.
— А ну поподробнее про «крышу»? — попросил я.
От этой просьбы музыканты (кроме Феди) напряглись.
— Зачем тебе? Что именно хочешь знать?
— Если я, допустим, захочу выступить. К кому подходить? Или сами подойдут?
— Вообще сами, — продолжила ликбез Жар-Птица. — Но если ты серьёзный чел, можешь форсировать. Вон, видишь, барышня ходит? — кивок в сторону. На ту сторону дороги, у домов, где ходят люди, среди которых выделялась неприметная фигура, которая единственная никуда не спешила.– Да не глазейте так, не палите её и нас! Вот она от «крыши». И это, княжич, ты того… Если что, у них при себе ничего нет. Такие, как она, только договариваются. Если тебе навалять надо и инструмент сломать, что не там стоишь — другие придут.