В семье не без подвоха
Шрифт:
Мама издает удивленный смешок и продолжает его подманивать.
– Наклонись хоть!
Азамат послушно наклоняется и тут же оказывается в жарких объятиях и троекратно расцелован в обе щеки. Кто-то в толпе не сдерживается и гикает.
– Хороший, хороший, – одобрительно сообщает маман, похлопывая совершенно обалдевшего Азамата по плечу.
– С-спасибо, – с трудом выдавливает Азамат, изо всех сил стараясь прилично улыбаться.
– Ну, –
– А он дома, – говорю. – Во дворце. Пошли, познакомлю. Только он сейчас спит, как раз успеем пообедать. Капитан! – кричу на ходу Экдалу. – Кто у вас там по хозяйственной части, скажи, чтобы отвезли багаж к нам во дворец!
– Уже везут, – кивает Экдал.
– Как доехали? – Азамат вставляет еще одну из недавно выученных фраз. Акцент у него получается кавказский, смешно.
– Отлично! – бодро отвечает Сашка. – Только очень долго. Мы до Гарнета туннелем, но там очередь сутки!
Поняв, что мы куда-то направились, толпа расступается, и в ней становятся видны еще знакомые лица.
– Ой, Янка! – Сашка кивает в толпу. – Давненько не виделись! Как она тут, обосновалась?
– Вроде да, – пожимаю плечами. – Пойдем, сам спросишь.
Братец забегает вперед и прихватывает Янку за плечи.
– Здорово! Ну как тебе Муданг? От Лизы-то я уже наслушался.
– Нормальный Муданг, – отмахивается она. – Заморочек куча, конечно, но терпеть можно. Вот, знакомься, наша с Лизой ученица, Орива.
Орива, естественно, ничего, кроме своего имени, не разбирает, а на то, что ее представили без спросу, несколько обижается.
– Привет! – радостно говорит Сашка на всеобщем, протягивая руку для пожатия.
Орива смотрит на руку, не понимая, что с ней делать. Янка пытается объяснить, выходит плохо. Сашка теряется. Я начинаю ржать.
– У нас принята другая форма приветствия, – объясняет подошедший Азамат и подманивает пальцем стоящего в толпе Арона. – Арон, знакомься, это брат Лизы, Александр, и их мать.
Арон, просияв, выбирается из толпы, как полагается, скрещивает руки, заложив ладони под мышки, и кланяется. Сашка неуклюже повторяет жест. Маме несколько мешает бюст, так что приходится локти повыше поднять, выходит совсем смешно, в итоге она просто хлопает Арона по плечу.
– Всех рада видеть!
Арон вздрагивает и нацепляет широченную улыбку непонимания, Янка покатывается.
– Мама, познакомься еще, вот это Эцаган, я тебе про него рассказывала… Эцаган,
Эцаган многословно здоровается и отвешивает поклон. Пока я перевожу любезности, Сашка принимается выпытывать у Азамата какие-то технические подробности устройства муданжских звездолетов. Мы постепенно движемся по радиальной улице к центру.
– М-да-а, тут по-нашему никто и не говорит… – протягивает мама, топая рядом со мной впереди процессии. – И как ты их терпишь?
– Вот Азамат говорит. Остальные более-менее говорят на всеобщем, для меня-то разница небольшая. А тебе бабушка сколько лет твердила, что надо учить всеобщий? А ты все зачем да зачем. Вот зачем!
– Так кто ж знал, что ты в такую даль замуж выйдешь! А муж твой у тебя учится, что ли?
– Да нет, все у той же бабушки!
– У бабушки?! – ужасаются мама и Сашка хором.
– Бабушка? – Азамат слышит знакомое слово. – Да, я уже знаком с вашей бабушкой.
Сашка картинно закатывает глаза.
– Лиза, как ты могла! Ты что, решила совершенно деморализовать своего мужа?
– Да он пока вроде держится. Зато сколько уже всего сказать может!
Азамат вежливо улыбается, делая вид, что что-то понял.
Сашка внезапно обращает внимание на окружающую архитектуру.
– Ого, какие домики! Мам, гляди!
– Да ладно домики, ты смотри, какие цветы! А деревья! Да тут даже трава под ногами – и та декоративная!
Сашка не особо ее слушает, потому что мы как раз проходим женский клуб, торчащий на обочине. Братец останавливается и с любопытством скребет пальцем стену.
– Так вот ты какой, саман! – Он заглядывает в окно и встречается взглядом с вышивающими тетками. У теток глаза становятся размером с мингь, то бишь старшую монету. – Ай, там люди! – Сашка шарахается и принимается ржать.
– Теперь я вижу, что он и правда твой младший брат, – ухмыляется Азамат.
Мама тем временем пытается пробраться в чей-то неогороженный палисадник посмотреть цветочки, но Алтонгирел недвусмысленно преграждает ей дорогу. Мама нехотя возвращается на свое место в строю.
– Этот с губами такой смешной! – сообщает она мне шепотом, как будто Алтонгирел может понять. – Шарахался от меня всю дорогу. Ты ему что, ужасов каких-то про меня нарассказывала?
– Нет, он просто, наверное, думает, что ты – это я в большой концентрации.