В сердце моем навсегда
Шрифт:
— Не удивлюсь, если Мэгги уже чувствует потребность в обществе. Мы с Этаном говорили о поездке. Нам бы очень хотелось осмотреть это ранчо. И, откровенно говоря, теперь, когда Мэгги так близко от нас, я скучаю по ней как никогда.
— «Дабл Эйч» очень красивое ранчо, — сказала Берил. — Но я уверена, Ренни вам об этом говорила.
Майкл снова ощутила в голосе Берил плохо скрываемую нелюбовь к сестре. Она постаралась говорить все тем же ровным голосом:
— Поскольку мы с Этаном не скоро выберемся, то хотела попросить вас с Раштоном об одолжении.
Берил
— Буду счастлива помочь, если смогу.
— Мэгги пришлось оставить тут часть своих вещей. У нас несколько ее сундуков, чемоданов и… — тут она рассмеялась, — сверток от матери, который пылится наверху в коридоре всю зиму. Этан обещает отнести его на чердак два или три раза в неделю с тех самых пор, как его принесли, но так ничего и не делает.
А теперь он почувствует отмщение за свою лень. — Она улыбнулась. — То есть, если вы с Раштоном за хотите взять с собой, часть вещей. Берил пыталась придумать достойный повод для отказа, слушая Майкл.
— Конечно, я все рассортирую. Не хочу обременять вас без нужды. Докторский саквояж придется взять. Мама не послала бы его, если бы не считала, что Мэгги он пригодится:
— Докторский саквояж? — спросила Берил, — Ваша сестра ведь не врач.
— Нет, — пожала плечами Майкл. Ей не хотелось делиться мечтами Мэгги с этой женщиной. — Собствен но, я вообще не знаю, для чего ей эта сумка. Я ее ни разу не открывала.
— Из черной кожи? — спросила Берил. Она показала руками размер, расставив их примерно на двадцать дюймов. — Примерно вот такой величины?
— Правильно. Точно такой, какой носил бы доктор.
— Когда-то у меня был подобный, — медленно и задумчиво произнесла Берил. Она вспомнила, что одолжила его Коннору и так больше никогда уже и не увидела. Она постаралась, чтобы волнение не отразилось в ее голосе. — Я в нем держала всякие мелочи для путешествий. Гребни, щетки, духи. Все такое, без чего нельзя обойтись.
— Может быть, в нем только это и есть, — заметила Майкл, но с сомнением. Мэгги сочла бы легкомысленным носить с собой подобные вещи. — Более вероятно, что в нем книги. Мэгги всегда читает. Я знаю, что в некоторых ее сундуках лежат книги. И намереваюсь сделать так, чтобы она их получила.
Берил книги не интересовали.
— Конечно, мы возьмем все, что вы пожелаете, — сказала она. — Раштон не станет возражать, я уверена.
Мэгги с Мередит на руках бросилась к входной двери и распахнула ее.
— Посмотрите! — взволнованно воскликнула она, указывая на южный конец долины. — Это Дансер!
Она крикнула Коннору, стоящему в корале. Увидела, как он посмотрел в ту сторону, куда она указывала, снял шляпу и замахал ею, приветствуя приближающегося старателя.
Мэгги сбежала по ступенькам и понеслась через двор. Пятна снега лежали у нее на дороге, словно клумбы с белыми лилиями, и она огибала их. Коннор вышел из кораля ей навстречу, взял у нее из рук Мередит и поднял повыше.
Дансер остановил коня прямо у приветствующего его трио, из конюшни прибежали Патрик
— Вы все здорово смотритесь, — сказал Дансер, широко улыбаясь. Наклонился с седла и пощекотал Мередит под подбородком. — Не боишься старого дядюшку Дансера, а? Поглядите-ка на нее! — Он засмеялся своим кудахтающим смехом. — Она не боится этой уродливой физиономии. Ни капли не боится.
— Конечно, она не боится, — сказала Мэгги. — С чего бы ей бояться? Она знает, что вы се любите.
Дансер спешился.
— Я никогда не говорил, что люблю ее, — ворчливо произнес он. — Дурацкое утверждение. — Он немного попрыгал, отряхивая пыль с одежды и разминая кости. Сдвинул назад шляпу и внимательно оглядел Мэгги. — Вижу, с тобой ничего плохого не случилось.
Мэгги предположила, что более нежного приветствия трудно от него и ждать. Повинуясь порыву, она обняла Дансера и поцеловала его.
— Я без вас скучала, — шепнула она в его покореженное, покрытое шрамами ухо. — Мы все скучали. — Мэгги быстро отступила назад, пока он совсем не смутился. — Вижу, нога вас больше не беспокоит.
— Это точно. — Он пожал руку Патрику, потом пристально вгляделся в покрытые шрамами предплечья Бена, — Что, черт побери, с тобой случилось? — напрямик спросил он.
— Несчастный случаи в кузнице, — ответил Бен. Его толстая шея слегка покраснела, лицо приняло тот же кирпичный оттенок. Он меньше всего ожидал, что Дансер обратит внимание на его шрамы.
— И близко не так серьезно, как у меня, — заметил Дансер. — Мэгги о тебе заботилась?
— И днем, и ночью.
— Ей следует стать врачом, как она и хочет. — Он взял из рук Коннора Мередит. — На тот случай, если кого-то интересует мое мнение, — И он двинулся к дому, воркуя и беседуя с ребенком.
Улыбаясь, Мэгги взяла Коннора под руку и прижалась к нему:
— Хорошо, что он вернулся, правда? Я уж было подумала, что он не приедет.
Коннор махнул рукой Патрику, чтобы тот позаботился о лошади Дансера, и Бен пошел следом.
— А? — переспросил Коннор, осознав, что Мэгги ждет ответа на вопрос, который он прослушал.
— Что случилось? — спросила она, глядя на него снизу вверх. Его лицо вытянулось, челюсти были сжаты. В глазах застыло отсутствующее выражение.
— Ничего. — «Ей следует стать врачом», — думал он. Взглянул на нее сверху вниз, улыбнулся и легонько поцеловал в губы. — Ничего, — повторил он. — Хорошо, что Дансер вернулся, да?
Мэгги сделала вид, что не задавала ему тот же вопрос, притворилась, что ничего не произошло. Только покрепче прижала к себе его руку, на секунду ощутив отчаяние, словно он ускользал от нее.
— Да, — сказала она. — Я собираюсь испечь что-нибудь особенное, чтобы отпраздновать его возвращение. Возможно, торт. Дансер обожает торт.
Рука Коннора скользнула в ее ладонь, пальцы их переплелись. Она приготовит торт, подумал он. Своими руками целительницы его жена будет готовить торт. Интересно, сможет ли он заставить ее покинуть долину, подумал Коннор, а затем спросил себя, сможет ли он отпустить ее.