В сетях обмана и любви
Шрифт:
Молли улыбнулась, но не тому, что теперь у нас в руках проклятый договор, просто она радовалась, что сможет послать Тревиса в школу на следующий семестр.
– Что насчет земли? – спросила она Клитуса.
– Нужно некоторое время, Молли. Наберись терпения.
– У меня нет больше терпения, – она наблюдала, как Тревис повел братишек умываться на заднее крыльцо. – И я не хочу больше быть терпеливой.
– Если ты поставишь свою подпись сегодня, – предложил Клитус, указав рукой на карман ее фартука, куда она спрятала
– Я хочу подождать и подписать его после Рождества.
– Ты смогла бы купить подарки, получив деньги.
– Я продаю дом не для того, чтобы купить подарки, Клитус. Я подпишу контракт после Рождества.
– Если ты ждешь чуда, то лучше не жди, – посоветовал Клитус. – Даже если рождественская звезда упадет тебе на голову, то и она не сможет вызволить тебя из беды. Все, что ты можешь сделать, это подписать…
– Но если я все же подожду до двадцать шестого декабря, получим ли мы деньги в середине января, когда они будут нужны мне, чтобы оплатить учебу Тревиса?
– Да.
– Тогда я подожду.
По какой-то неясной причине ей казалось, что лучше всего подождать.
Этой же ночью Молли спрятала договор под белье, туда же, где лежало неотправленное письмо. Она сомневалась, не возненавидят ли ее дети, когда откроется, что она не отослала письмо, или когда они узнают, что она продала дом? Конечно, продажа дома причинит им большую боль.
Но пока все шло так, как она и задумала. Только бы продать землю за приличную цену, чтобы она сумела вернуть к себе малышей через год и содержать Тревиса, пока он не закончит школу. Потом Тревис поможет остальным получить образование и встать на ноги.
Всем, кроме Линди. Линди хочет найти Джефа. Может, это и к лучшему, в конце концов.
За четыре дня до Рождества, когда они только что сели обедать, послышался стук лошадиных копыт. Кто-то проскакал по тропинке и, подняв облако пыли, остановился около привязи для коней. Сердце Молли застучало. Она посмотрела на Линди, выражение ожидания на лице которой отражало ее собственные чувства.
Первой мыслью, пришедшей Молли в голову, было, что дети, видимо, нашли письмо и отослали. Но нет, она точно знала, что письмо лежит на месте. Она проверяла сегодня утром. Договор и письмо были там, куда она их положила. Это не Рубел!
Линди выбежала на кухню прежде, чем хлопнула задняя дверь. Она остановилась на середине, словно приклеившись к месту, потом вдруг запрыгала, как белка, которую неожиданно выпустили из клетки.
– Джеф!!!
К тому времени, когда остальные вскочили со своих мест и бросились на кухню, Джеф уже кружил Линди в объятиях.
Молли стояла, совершенно ошеломленная. Слезы катились у нее по щекам – слезы радости и одиночества. Нет, это слезы счастья, упрекнула она себя. Джеф вернулся к Линди. Малыши примчались и обхватили Джефа за ноги.
– Как ты, Вилли? Как дела, Сэм?
Когда они перестали визжать от восторга, Тревис подошел и протянул Джефу руку.
– Рад видеть тебя, Джеф.
– Я тоже. Как школа?
– Нас распустили на каникулы.
Все это время Линди обнимала Джефа за пояс, как будто она больше никогда его от себя никуда не отпустит. Молли наблюдала за ними с порога, думая о той ночи, когда Рубел ворвался в комнату Джефа и выгнал его в сарай. Ей хотелось знать, что делал бы он сегодня.
Джеф посмотрел на нее:
– Мисс Молли…
– Джеф, – она обняла его и улыбнулась Линди. – Мы рады тебя видеть. Ты останешься на Рождество?
Джеф взглянул на Линди, их глаза встретились.
– Если это не доставит вам хлопот.
– Нисколько, – ответила Молли.
Схватив своих братишек подмышки, она оттащила их от Джефа.
– Давайте-ка посмотрим, оставила ли Шугар что-нибудь, чем можно было бы накормить этого лесоруба?
Джеф поздоровался с Шугар, и Молли получила от нее весьма красноречивый взгляд: «Я же говорила!».
Потом они все вместе сели за стол, Джеф на свое обычное место, Линди с ним рядом. Пока он ел, Линди держала руку у него на плече, словно чтобы не сомневаться ни мгновение: он никогда больше ее не покинет.
Малыши тут же предложили ему пойти с ними завтра за рождественской елкой, и Джеф согласился. Они перестали галдеть.
– Ты вернулся, – прошептала Линди, как будто ей трудно было в это поверить.
– Я тебе говорил, что вернусь, – он набил рот куском пшеничного хлеба.
Линди посмотрела через стол, но Молли отвела глаза.
– Я знаю, ты говорил, но я не была уверена… то есть, я не знала, когда, и потом…
– Джеф, – перебила Молли, – расскажи мне, как вы поймали Хеслета.
– Да нечего рассказывать. Рубел подозревал его уже давно.
– Верно, – вмешался Тревис – Ты помнишь то воскресенье, когда Рубел брал нас с собой, Молли? Он выслеживал Хеслета, и мы тогда почти что схватили его.
Джеф засмеялся.
– Почти! Может быть, мы и схватили бы его, если б знали, чьи деревья он валит, – Джеф обмакнул кусок хлеба в простоквашу и отправил его в рот. – Ведь он порой рубил деревья и на законных основаниях, этот Хеслет.
– А что же Вальдо и Колдер? – спросила Молли.
– Они были с ним. Я слышал, конные полицейские арестовали их в лесном лагере, куда Хеслет их переправил. Их двоих отправили в Джаспер, так как они были схвачены в том округе.
Молли широко открыла глаза.
– Слава Богу, что ты ушел вовремя! Тебя тоже могли ведь схватить вместе с ними!
– Поэтому-то Рубел и взял меня с собой. Он не хотел, чтобы полицейские подозревали, что я тоже замешан в этом деле.
– А ты был замешан? – спросил Тревис.