В сиреневом саду
Шрифт:
Девочки пришли в полный восторг, да и миссис Мосс до того восхитило искусное обращение Бена с посудой, что, пожелай он сейчас воспользоваться даже ее лучшей супницей, она без малейшего колебания ее бы ему предоставила. Силы, однако, у Бена иссякли. Лицо сделалось усталым и грустным. Будто он не гордился вовсе тем, что только что продемонстрировал, а, наоборот, сожалел об этом.
– Полагаю, ты выступал как жонглер, – предположила миссис Мосс, пристально глядя на мальчика, у которого сейчас был такой же вид, как когда он ответил, что его зовут Бен Браун. Иными словами, не прибегая ко лжи, он стремился одновременно
– Да, мэм. Я помогал раньше синьору Педро – величайшему волшебнику мира. Ну и обучился кое-каким его трюкам, – с напускным простодушием пробормотал мальчик.
– Слушай-ка, милый, – строго сказала миссис Мосс. – Тебе стоило бы рассказать мне про себя честно, как есть. Иначе я буду вынуждена отправить тебя к судье Моррису. Мужчина он суровый. Так что, коли ты не совершил ничего дурного, не бойся и поведай, какие там у тебя обстоятельства. Тогда я помогу тебе чем могу. – И она опустилась в кресло-качалку, как королева, открывающая аудиенцию.
– Я не боюсь, – откликнулся мальчик. – И плохого впрямь ничего не сделал. Но возвращаться к прошлому не хочу. А вам, возможно, и захочется сообщить обо мне, если я вам все расскажу. – Бен разрывался между доверием к новому другу и страхом перед старыми врагами.
– Коли там скверно с тобой обращались, то, будь спокоен, ничего они от меня про тебя не узнают. Расскажи все как есть, и я тебя поддержу, – заверила миссис Мосс. – Девочки, сбегайте за молоком, – повернулась она к дочерям.
– Ой, ма! Позволь нам остаться! Мы тоже никому-никому ничего не расскажем! Честно! Честно! – взмолились Бэб и Бетти, не желая быть выставленными, когда тайна Бена вот-вот выйдет наружу.
– Я ничего против их присутствия не имею, – проявил великодушие Бен.
– Ладно, – сдалась миссис Мосс. – Но хорошенько держите язык за зубами. Итак, – перевела она взгляд с дочерей на Бена. – Откуда же ты появился?
Девочки торопливо уселись на скамейку, стоявшую напротив маминого кресла-качалки. С этого места, изнывая от любопытства, они выжидающе наблюдали за Беном.
Глава IV
Его история
– Я сбежал из цирка, – начал Бен, однако продолжить ему удалось далеко не сразу, потому что Бэб с Бетти, подпрыгнув, радостным хором выкрикнули:
– Мы знаем! Мы были! Цирк – это так чудесно!
– Знай вы о нем с мое, он бы вам понравился меньше. – Бен нахмурился и заерзал, словно все еще ощущая боль от полученных в цирке побоев. – И чудесным вы бы его точно не назвали. Правда, Санчо? – добавил он, сопроводив вопрос, обращенный к псу, каким-то странным звуком. Пудель, дотоле мирно лежавший у ног хозяина, налаживая знакомство с новыми ботинками, в которые тот был обут, зарычал и принялся бить хвостом по полу.
– А как ты там оказался? – полюбопытствовала растревоженная его словами миссис Мосс.
– Отец мой – Дикий Охотник с Равнин. Неужто о нем не слыхали и не видали его никогда? – недоуменно спросил мальчик, заметив, что громкое имя его родителя ровным счетом ничего не говорит доброй женщине.
– Благослови твое сердце, дитя, но мне уж лет десять не приходилось бывать в цирке. Теперь и не упомнить, что и кого я там видела, – покачала головой миссис Мосс, заинтригованная историей Бена и одновременно тронутая проникновенным тоном, которым он
Бен повернулся к девочкам:
– А вы его не видели?
– Мы видели индейцев. И акробатов. И Прыгающих Братьев из Борнео. И клоуна. И обезьянок. И крохотного пони с голубыми глазами. Твой папа не был одним из них? – с надеждой спросили они.
– Он не из этой компании, – махнул рукой Бен. – Он наездник. Его номером открывалось каждое представление. Скачка на двух, четырех и даже восьми лошадях. И я выступал с ним вместе, пока не вырос. На отце моем все держалось. И никакими делами больше он не занимался, кроме как выступал да лошадей объезжал. – Бен произнес это с такой гордостью, будто речь шла о президенте большой страны.
– Ты хочешь сказать, он умер? – осторожно осведомилась миссис Мосс.
– Не знаю. О нем нет никаких вестей, – сдавленным голосом отозвался Бен и судорожно вздохнул, как случается, когда к горлу внезапно подкатывает комок.
– Расскажи, дорогой, нам побольше, и мы, возможно, сумеем выяснить, где он. – Миссис Мосс подалась вперед и ласково провела ладонью по темным блестящим волосам мальчика, в то время как он вдруг резко склонил лицо к пуделю.
– Да, мэм, спасибо. Конечно же, я расскажу. – И с трудом подчинив себе дрогнувший голос, он постарался спокойно и ровно продолжить: – Отец был всегда очень добр ко мне. Мы зажили вместе после того, как умерла бабушка, и мне очень нравилось с ним жить. Он сразу начал меня обучать верховой езде, и посмотрели бы вы на меня тогда. Маленький, в белых лосинах, розовой курточке и с золотым ремнем, я стоял на плече у отца или висел на хвосте старого Генерала, который несся полным галопом. А в номере, где отец управлял тремя лошадьми, я стоял на его голове и размахивал флагом. Публика бешено нам аплодировала.
– И тебе не было страшно? – Бетти бросило в дрожь от одной только мысли, что можно отважиться на такое.
– Нисколечко. Потом я стал во время парадов-алле [2] управлять колесницей, запряженной четырьмя пони, – продолжал Бен. – И сидел на огромном шаре, который был установлен наверху кареты, а тащили ее Ганнибал с Нероном. Вот это не шибко мне по душе приходилось. Во-первых, ужасно высоко, во-вторых, трясло, да солнце еще к тому же голову припекало, ветви деревьев хлестали меня по лицу, а ноги болели от напряжения, до того трудно было удержаться на этом шаре.
2
Парад-алле – выход на арену в цирке всех участников представления перед его началом.
– А кто такие Ганни Бал с Ныроном? – спросила Бетти.
– Большие слоны, – пояснил мальчик. – Отец никогда не позволял сажать меня на этот шар. Но когда он исчез, мне пришлось. Иначе меня бы побили.
– И неужели никто за тебя не заступался? – охнула миссис Мосс.
– Случалось, мэм. Большей частью леди. Они все ко мне очень по-доброму относились, особенно Мелия. Она поклялась, что не станет участвовать в номере Таннимант, если меня снова побьют за отказ от помощи старому Баку с медведями. Ну им и пришлось уняться. Она в этом номере была ведущей. Где бы они еще нашли такую наездницу.