В сторону Граничных гор

Комарова Ирина Михайловна

Пушок резко прыгнул в сторону, скрылся на несколько секунд в высокой траве и снова выбежал на дорогу, помахивая хвостом. Челюсти его равномерно двигались, вид был очень довольный.

– Фу, Пушок, плюнь! – сердито крикнула Оля. – Ну что ты хватаешь всякую пакость? Может она ядовитая, живот еще разболится потом! Что я, колбасы тебе не дам, когда проголодаешься?

Пушок послушно выплюнул желтовато-коричневую шкурку, усыпанную фиолетовыми пятнами и оскалил зубы в широкой улыбке:

– Так я неизвестных не ем. А это выползка

пятнистая, они в это время года не ядовитые, даже сладкие. Помните, вы мне такую штуку давали пробовать, мармелад называется? Вот вроде него. Хотите, я вам с сударем Сашкой, тоже поймаю попробовать?

– Нет уж, спасибо! Я, если очень захочется, лучше мармелада съем, – отказалась Оля. А Сашка пробурчал:

– А я и мармелад не слишком люблю. Вот если бы зефир в шоколаде… а Оля?

– Вечером сделаю, после ужина, на десерт.

– Дело ваше. Если передумаете, только скажите. Барышня Ольга, а что вы там насчет колбаски намекали? Не обязательно много, а так, кусочек за щеку положить, чтобы бежать веселее было.

– Если только ради веселья, – усмехнулась Оля. Она уже держала, двумя пальчиками, чтобы не пачкаться, граммов триста докторской, – лови.

– Как Пушку колбасу, так сразу, – заныл Сашка, – а как мне зефир, так после ужина.

– Ты же не будешь зефир за щекой держать.

– А он колбасу будет! Ты слышишь, как чавкает?

– Пушок!

Чавканье прекратилось.

– Понимаете, барышня Ольга, – Пушок сглотнул и облизнулся, – совершенно, какой-то особый сорт колбасы. Такая нежная, что просто тает! Я ее за щеку, а она, как начала таять и…

– И что?

– И растаяла. Совсем. Но, надо признаться, пока таяла, было очень вкусно.

– Вот видишь! Ты мне зефира сделай, я его тоже могу за щеку положить, если тебе так больше нравится, и пусть себе тает!

– Сашка, я не понимаю, чего ты ко мне пристаешь, давно бы сам сделал.

– Я пробовал, – честно ответил мальчишка. – У меня очень хороший зефир получился, совсем как настоящий, вот, – он вытащил из кармана и протянул Оле зефирину. Она покрутила ее в руке, постучала ногтем, осторожно лизнула.

– Не сладкая. Из чего это она у тебя?

– А я знаю? Для камня слишком легкая, для дерева слишком твердая. Может пластмасса какая? Какая разница, главное несъедобно.

– Ладно, – пожалела его Оля и протянула кулечек. – Хватит тебе на первое время?

– На первое хватит! – обрадовался он. – А потом я знаешь еще что хочу?

– Не наглей, радуйся зефиру. Больше я тебя баловать не намерена.

– Да ты только послушай, я подумал, что…

Сашкин рот остался открытым, глаза вытаращились. Он испуганно взмахнул руками, рассыпая зефир. По земле тут же метнулись какие-то ящерки, ловя неожиданную добычу.

– Ты что? – испугалась Оля. Она повертела головой, но ничего что могло бы так на Сашку подействовать, не увидела. – Что случилось-то?

Физиономия мальчишки покраснела

от напряжения, он продолжал беззвучно шевелить губами и таращить глаза. Уже в панике, Оля обернулась к немного отставшим волшебникам, теперь учителю и ученику.

– Вот видите, сударь Андрей, «кляп», очень несложное заклинание, – рассуждал Хороший Волшебник. – И совершенно необходимое, в условиях, когда нужно скрытно подобраться к месту, охраняемому часовыми.

– Так это что… это вы… – Оля потеряла дар речи, без всяких заклинаний.

– Что? А, вы по поводу сударя Сашки? Все нормально, это только демонстрация одного полезного заклинания, – он небрежно щелкнул пальцами, и Сашка в ту же секунду возмущенно заорал:

– Ни фига себе шуточки! Что, больше не на ком демонстрировать? Ну, хоть бы предупреждали тогда, я же чуть не помер со страху!

– Приношу вам свои извинения, сударь Сашка, но признайтесь, что внезапность делает эффект этого заклинания, еще более впечатляющим. Едем, благородные рыцари, едем дальше, чего остановились?

– Да уж, я бы обошелся и меньшими впечатлениями, – пробурчал Сашка, но Хороший Волшебник уже не слушал его.

– Сударь Андрей, теперь вы повторите.

Андрей встретился взглядом с Ольгой.

– Только попробуй! – девочка угрожающе указала на перчатки.

Он улыбнулся, подмигнул Сашке и покосился, как можно незаметнее, на Пушка, мирно бегущего рядом. Потом поднял правую руку, потер висок и тут же, резко сжав пальцы в кулак, словно швырнул в его сторону невидимый мячик. Пушок, не повернув головы, сделал гигантский прыжок в сторону и невозмутимо сказал:

– Заклинание, конечно, несложное, но ведь надо еще и попасть именно туда, куда целишься, – он обернулся, – а не лишать голоса разных бедолаг.

– Что же оно, самонаводящееся, это заклинание? – немного удивился Сашка, разглядывая существо, полуметровым столбиком застывшее в траве на обочине. Существо, очень похоже на Сашку, таращило глаза, надувало щеки и размахивало лапками, не издавая ни единого звука. – Пушок увернулся, так оно в этого попало? И что это за зверь такой, ни хомяк, ни суслик… а для бедолаги у него зубы больно здоровые.

– Очень интересный эффект, – обрадовался Хороший Волшебник. – Обычно заклинания «кляп» действуют только на тех, на кого они направлены.

– Андрей, сделай, пожалуйста, вывод на будущее, швыряйся своими кляпами поаккуратнее, – строгим голосом школьной учительницы произнесла Оля. – А то кого-нибудь из нас ненароком зацепить можешь. И расколдуйте, кто-нибудь, эту зверушку, а то смотрите, она за нами увязалась. Бедолага.

– Сударь Андрей, – Хороший Волшебник указал на зверька, который, беззвучно разевая зубастую пасть, торопился за ними. – Снимите с бедолаги заклинание.

Андрей попробовал повторить небрежный щелчок пальцами. У него вышло не так звонко и не так эффектно, но сработало.