В стране литературных героев

Сарнов Бенедикт Михайлович

Мерзавио: Ах, пардон! Если я вас обидел, простите великодушно, и в знак моей искреннейшей приязни примите от меня в подарок эти пистолеты с насечкой, мой берет с настоящим страусовым пером и этот камзол из аглицкого бархата. На память и в доказательство моего глубочайшего уважения, а также сожаления о том, что я причинил вам такую неприятность… Честь имею кланяться. Очень приятно было познакомиться с такими обворожительными и учтивыми людьми… (Уходит.)

А.А.: Неужели, Гена, этот милейший

человек хоть чем-то напоминает тебе Бармалея? Ведь он как раз потому и смешон, что по характеру своему неспособен быть разбойником. Для этого он слишком учтив, робок, застенчив, деликатен. Наконец, слишком добр… А Бармалей…

Бармалей (с воплем): О, я буду добрей! Полюблю я детей! Не губите меня! Обнимите меня! О, я буду, я буду добрей!

Манилов: Да, он будет, он будет добрей! (Ликующе.) Пусть отныне стерта будет граница, отделяющая нас от братьев наших, живущих в области по имени Юмор! Пусть они позволят нам себя обнять!

Ноздрев (громовой голос его слышен сперва издали): Обнять?! Вот это по-моему! Дайте мне его обнять! Где ты, душа моя? А-а, вот он где! Дай же я тебя поцелую!!!

А.А.: (еле-еле слышным голосом). Позвольте… Пустите меня…

Ноздрев: Душа моя! (Поцелуй.) Сколько лет! (Поцелуй.) Сколько зим! (Еще один смачный поцелуй, после чего Ноздрев отстраняется и деловито спрашивает.) Кто это?

Гена: Как – кто? Это Архип Архипыч! Только если вы его не знаете, зачем же тогда целоваться лезете?

Ноздрев (в новом порыве восторга): Ба-а! Архип, душа моя! Какими судьбами? Познакомься, зять мой Мижуев! Мы с ним все утро говорили о тебе. Ну смотри, говорю, если мы не встретим Архипа!

А.А.: Простите, но вы со мной незнакомы…

Манилов (готовно): Позвольте, я вам представлю… Сосед мой Ноздрев! Прошу любить и жаловать! Тончайшей души человек!

Гена (ворчит): Оно и видно!

Ноздрев: Эх, брат, да что ж ты не поцелуешь меня? Право, свинтус ты за это! Скотовод эдакий! Послушай, Архип! Ведь ты, я тебе говорю по дружбе, вот мы все здесь твои друзья, – я бы тебя повесил, ей-богу, повесил! Поцелуй меня, душа, смерть люблю тебя! Ну, теперь ты от меня не отвертишься! Едем на охоту!

А.А. (наконец освободившись из объятий): На охоту? Это интересно… А скажите, вы когда-нибудь охотились на львов?

Ноздрев: Эх ты, Софрон! Фетюк ты эдакий! Еще бы я не охотился на львов! Да у меня в поле этих львов такая гибель, что земли не видно. Я сам своими руками поймал одного за задние ноги!

А.А.:

О, в таком случае вам, вероятно, было бы интересно познакомиться еще с одним охотником на львов. С знаменитым Тартареном из Тараскона!

Гена: Архип Архипыч! А как же вы их сведете? Тартарен ведь живет не в Сатире, а в этой… в Юмористике. Придется, значит, нам переходить через границу?

А.А.: Зачем?.. Поговорим и так, через шлагбаум… (Окликает Тартарена, важно шествующего как раз в это время мимо моста.) Господин Тартарен! Можно вас на минуточку?

Ноздрев: Вот этот коротышка? Этот пузан? Это он и есть, ваш знаменитый охотник на львов? (Хохочет.) Ой, пощади, брат Архип! Право, тресну со смеху!

А.А.: Ох, господин Ноздрев! Зря вы так непочтительно говорите о знаменитом Тартарене! Как бы вам не попало на орехи!

Ноздрев: Мне?! Еще не родился на свет человек, который посмел бы тронуть меня пальцем!

А.А.: То-то, я вижу, у вас левая бакенбарда существенно меньше правой! Признайтесь, кто вам ее выщипал?

Ноздрев: Смотри, брат Архип! Быть тебе битым за твои намеки! Помяни мое слово!

Тартарен (подойдя к шлагбауму, с достоинством): Кто здесь узнал меня? С каждым днем мне все трудней и трудней нести бремя моей славы… Впрочем, в Алжире я был даже более знаменит, чем здесь. Там меня все знали под грозным именем Сиди-Тартри, что значит – Истребитель Львов!

Ноздрев (презрительно): Х-ха! Истребитель Львов! Сколько же ты их убил?!

Тартарен: Много ли я убил львов, спрашиваете вы? Я хотел бы, чтобы в вашей левой бакенбарде было столько волос… (Интимно.) Представьте себе: однажды вечером в Сахаре…

Ноздрев: Да что Сахара! Плевать я хотел на Сахару! У нас хоть и не Сахара, а зверья всякого – пропасть! Я вчера сам своими руками трех… то есть что я! тридцать трех медведей взял на рогатину… Слушай, брат Тартареша! Сейчас едем охотиться на медведя! Эй, Порфирий! Запрягай!

Тартарен (испуганно): Нет-нет! Я привык охотиться только на львов! Я не хочу медведя!

Ноздрев: Отчего ж ты не хочешь?

Тартарен: Я… я не захватил с собой ружья!

Ноздрев: Эка важность, ружье! Можно и без ружья! Возьмем его голыми руками!

Тартарен (в ужасе): Нет! Нет! Никуда я с вами не поеду!

Ноздрев: Экой ты, право, скалдырник! С тобой, я вижу, нельзя, как водится между хорошими друзьями и товарищами! Такой, право! Сейчас видно, что двуличный человек! (Грозно.) Так не поедешь? Отвечай мне напрямик!