В стране наших внуков (сборник рассказов)
Шрифт:
– Зачем вам торопиться? Если бы я вас сейчас поцеловала, боюсь, как бы вы завтра не улетели. Вы только потому и находитесь здесь, на Земле, что тогда, при первой встрече, не произошла эта глупость. Но, если вы унесете с собой туда мой первый поцелуй, что может быть сильнее для меня и для вас?
Они уже стояли на лестнице дворца химии. Ольга нажала кнопку, и решетчатые створки двери распахнулись. Она подошла к Пете и, прикрыв глаза, улыбнулась как-то слабо и беззащитно. Ее лицо само приблизилось к нему. И получилось так, что в этот момент Пете не оставалось ничего другого, как только прикоснуться
В эту ночь Петя долго не мог заснуть. Он ворочался с боку на бок, перед его глазами снова и снова вставала Ольга. То ему казалось, что он прожил самый счастливый день в своей жизни, и ему страстно хотелось, чтобы скорее наступило завтра, то он пугался, начиная думать о том, как долго может продолжаться его счастье. Напрасно он повторял слова Ольги и искал в них ответа на терзавшие его вопросы.
Она сказала: "Зачем вам торопиться?" - это, несомненно, означает, что она была бы довольна, если бы я еще долго оставался с ней на Земле. Она даже не хотела, чтобы я ее поцеловал, - "я боюсь, как бы вы завтра не улетели от меня", - и еще что-то сказала, такое хорошее, только я никак не могу вспомнить, что именно. Если я правильно понял ее, она связывает этот поцелуй с моим отлетом...
Но почему же тогда это все-таки произошло у подъезда - хвала за это звездам на небе! Она сама вдруг захотела. Ни с того ни с сего перестала бояться, что завтра я смогу улететь, а может быть, она хочет этого? Правильнее всего предположить, что она сама почувствовала необоснованность своей выдумки отказывать в одном поцелуе, будто он решает, когда я шолечу. Очевидно, так оно и есть!
Она сама пожелала, не могла больше противиться мне...
И Пете в самом деле не хотелось куда-нибудь отправляться ни завтра, ни послезавтра. Ему нужен был по меньшей мере год, чтобы все наверстать, чтобы познакомиться хотя бы с главными, основными ценностями и сокровищами, которые таит в себе город. Разумеется, только с Ольгой - без нее все потеряло бы смысл, а вместе с ней и рядом с ней эта земля становится волшебным раем, полным изумительных неожиданностей.
Он знал об одной возможности, как заполучить Ольку и никогда больше не терять ее. Чтобы он не должен был страшиться завтрашнего дня, чтобы бесконечно милое ее лицо сияло для него во все дни его жизни. Такая возможность была, но Петя даже не осмеливался думать о ней. Однако, когда он засыпал, все вдруг показалось таким легким, достаточно было произнести одно только слово - и разрешится самое главное. И во сне стоило ему только протянуть руку, открыть волшебный ларчик...
И все его сокровенные желания исполнились...
Было уже позднее утро, а Петя, глубоко дыша, еще спал, наверстывая проведенные без сна ночные часы. Вдруг, как будто во сне, раздались удары в дверь его спальни. Послышались детские голоса:
– Петя, открой!
– Открой скорей!
– Эго страшно
Прошло несколько мгновений, прежде чем Петя высвободился из паутины дремоты, но удары и голоса раздавались все настойчивее.
– Скорее! Скорее!
– Пока не поздно!
Петя усмехнулся. Он узнал голоса своих братьев, Влади и Ивана, которые были значительно младше его. Теперь ему больше не удастся заснуть...
Он любил обоих маленьких, обожавших его умников. Ему было интересно узнать, что это за "страшно важные" сообщения, хотя он и подозревал, что это - всего лишь предлог, чтобы проникнуть в его спальню. Петя вдруг пожалел, что так мало уделял братьям внимания. Часто он гнал их от себя, убегал от них, вместо того чтобы позволить себе удовольствие принять участие в их играх, заполненных всевозможными завоеваниями и приключениями, или в их увлекательных спорах - напиться живой воды из родника их детства...
Внезапно его охватило беспокойство. Мальчикам было запрещено по утрам стучать к нему в дверь и будить его. Ему пришло в голову, что они, может быть, знают что-нибудь об отлете "Путника", что он проспал...
Петя быстро нажал рычажок, дверь распахнулась слишком широко. Мальчики, опиравшиеся на створку двери, влетели в комнату. Владя повалил Ивана. Иван ударился головой об пол; но он сразу же вскочил как ни в чем не бывало. К счастью, на голове у него был авиаторский шлем "для максимальной скорости", предохранивший его от здоровенной шишки. Шлем слетел с головы, открыв круглое личико с выпуклым лобиком и улыбающимся ртом, полным мелких зубов. Надо же было улыбаться, чтобы доказать старшему брату, что ничего не случилось...
У Влади были густые волосы, черные как смоль вихры не желали подчиняться гребенке. В руке он держал жестяную коробочку. Лицо его было очень серьезно, и Иван, посмотрев на брата, тоже принял серьезный вид.
– Петя!
– начал Владя многозначительно.
– Ты, наверное, не знаешь того, что я тебе сейчас скажу, потому что ты еще спал, когда об этом передавали по радио...
– Ты очень обрадуешься, не говори ему об этом сразу, Владя, пусть отгадает, -- добавил Иван со своей неисправимой страстью к отгадыванию.
– Никаких отгадываний!
– авторитетно заявил Владя.
– Все равно он не отгадал бы этого!
– уступил Иванек.
Петя заставил себя улыбнуться.
– А вот и отгадаю - "Путник" готов к отлету!
Это было самое ужасное, что могло случиться и чего он меньше всего желал. Он с тревогой посмотрел на Владю. Может быть, он не отгадал, может быть, это только страх говорит в нем? Могло случиться столько других вещей, которым бы он действительно обрадовался. Но увы! Оба мальчика одновременно кивнули головой!
– Когда?
– спросил он с деланным равнодушием.
– Завтра, точно в десять-девятнадцать-пять. Тебе нужно приготовиться и попрощаться. А сегодня ты должен слушать сообщения, которые будут передаваться для вас...
– Но ты совсем не рад этому, Петя?
– простодушно спросил Иван.
– Если бы я был на твоем месте, я подпрыгнул бы до стратосферы...
– Хочешь, Петя, - деловито сказал Владимир, - мы с Иваном будем сегодня сидеть у приемника? На случай, если они передадут для вас чтонибудь важное...