В субботу рабби остался голодным
Шрифт:
— Может быть, он когда-нибудь заходил сюда? Вы подумайте.
— Это кто мне велит подумать — Генри Уитэкер? Сказано тебе: я его в глаза не видела!
— Ну ладно, а мистер Горальский — мистер Бен Горальский — никогда не упоминал фамилию Хирш?
— При мне не упоминал.
— А старик?
— Что-то не припомню.
— Ну хорошо, теперь вспомните вечер 18 сентября. Это была пятница, тот вечер, когда у евреев был большой праздник…
— Это был вечер, когда старый джентльмен заболел.
— А
— Это точно. И всю прислугу тоже рано отпустили. Тут не заведено, чтоб у хозяев были особые привилегии, которые на других не распространяются.
— Но вы остались.
— Еще бы! Кто бы тогда заботился о старом джентльмене, который весь горел в лихорадке?
— Итак, мистер Бен пришел домой около трех? Или около четырех?
— Вроде как около четырех было.
— И оставался, видимо, дома, пока не настало время идти в храм?
— Не поехал он в храм. Во всяком случае — молиться. Он только отвез туда рабби с женой и сразу вернулся.
— Значит, пока его не было, вы были тут одни со старым джентльменом?
— Так и было. Я сидела там наверху в его комнате, возле его постели.
— А когда мистер Бен вернулся после того, как отвез рабби в храм, он поднялся наверх посмотреть, как себя чувствует отец, так?
— Нет. — Миссис Чэмберс решительно помотала головой. — Он не поднимался наверх, потому что не хотел, чтобы отец его увидел. Он же думал, что мистер Бен поехал в храм, и расстроился бы, если бы узнал, что тот не поехал. Так что мистер Бен не показывался.
— Тогда откуда вы знаете, что он сразу вернулся?
— Потому что он сказал мне, вот почему.
— Вы имеете в виду — на следующее утро?
— Да нет, я его еще вечером видела. Старый джентльмен задремал, я и спустилась на кухню перехватить чего-нибудь. Тогда и увидела мистера Бена в гостиной.
— И когда это было?
— В девять или в половине десятого.
— Значит, вы его не видели примерно с семи часов, когда он повез рабби в храм, и до девяти. — Сержант, нахмурившись, глядел на свой блокнот. — Но вы, должно быть, до того слышали, как он ходит внизу?
— Нет, не сказала бы, — немного подумав, ответила миссис Чэмберс. — Дверь в комнату мистера Горальского я закрыла, потому что из коридора тянет. А гостиная на другой стороне дома.
— Но как машина подъехала, вы слышали? — настаивал сержант.
— Нет.
— Нет? Довольно странно…
— Вовсе это не странно, Генри Уитэкер. Ты что думаешь — мистер Горальский ездит на каком-нибудь драндулете, чтоб я его через такие толстые стены да еще через шум прибоя услышала? Да еще когда я глаз не сводила со старого джентльмена — так
— Нет, я ничего такого не думаю, — смиренно сказал сержант.
— Ну, так если у тебя больше нет вопросов, мне за работу пора. Мистер Бен скоро вернется из храма и наверняка поужинать захочет.
Глава XXXIII
— Ну что, докопались? — спросил Лэниган. — Теперь точно знаете, как она это сделала? Чего б вам тут не подождать, пока мы не выбьем из нее признание? Мы вам дадим копию протокола, повесите ее в рамочке у себя в офисе.
Но Бим не поддался на провокацию.
— Послушайте, шеф, я должен выполнять свою работу — точно так же, как и вы. Не мое это дело — распутывать преступления. Я просто провожу кое-какое расследование и подаю отчет в главный офис компании. Вчера я с ними говорил, и они решили, что тут достаточно вопросов, чтобы пока придержать выплату страховки вдове. Если окажется, что она виновна, она все равно не сможет получить эти деньги. А поскольку других претендентов нет, вся эта сумма может перейти в казну государства. Конечно, если вы вычислите кого-то другого, мы будем рады выплатить ей страховку.
— А если не вычислим, ваша компания будет зубами держаться за свои права, и пусть вдова подает иск, если хочет получить свои деньги? И в этом случае — да поможет ей Бог, потому что вы накопаете кучу всяких скандальных слухов и пикантных сплетен, так что даже если она выиграет, то больше не сможет жить в этом городе.
— Нет, Хью, — сказал Дженнингс. — Они просто пригрозят ей этим и предложат соглашение — по десять центов за доллар.
— Это нормальный деловой подход, — сказал Бим.
— А теперь, я думаю, вы отправитесь в Саут-Бенд — будете вынюхивать там?
— Копы всегда косо смотрят на частных сыщиков, — философски заметил Бим. — А на страховые компании вообще все косо смотрят. Перед присяжными мы будем выглядеть этакими злыми волчищами, особенно если тут замешана приятной внешности дама. Но я пришел не воевать с вами, ребята. Я пришел только сказать, что меня отзывают, и попрощаться.
— Очень хорошо, до свиданья. — И Лэниган проводил Бима мрачным взглядом.
— Ну, что думаешь? — спросил Дженнингс.
— Я думаю, что он и собственную мать заложит, если решит, что это поможет компании.
— Хорошенькое дело. Вдове практически нужно доказать, что она этого не делала.
— Вот именно. И, пожалуй, единственный для нее выход — это чтобы мы доказали, что это сделал кто-то другой. А у нас как раз ни черта нет.
— Ну, я-то ставлю на Питера Доджа. По-моему, странно, что он слинял сразу после этой заметки в «Карусели» Фреда Стала. Его хозяйка уверена, что он собирался уезжать только в конце недели.