В сумерках веры

Луценко Евгений

Пальцы впились в подлокотник, пока я пытался убедить себя нереальности происходящего. Зубы скрежетали, пока внутри сознания звучали слова молитвы.

Тем временем существо заметило чужой взгляд и протянуло руку, указывая костлявым пальцем в мою сторону. Сердце сковал жуткий холод. Казалось, что я начал задыхаться. Ещё немного, и тогда наступит смерть…

Что-то коснулось моей ладони, заставляя меня дёрнуться. Но как только наваждение спадает, я вижу воодушевлённое лицо Августа.

— Иероним, кажется, сестра Афелия ждет

тебя, — тихо произносит священник, и только спустя секунду обеспокоенно спрашивает:

— Что с тобой?

— Всё в порядке, — я стёр холодный пот со лба и вытянул шею, разглядывая пустующий боковой неф.

Фигура в чёрной броне практически растворилась в тени. Лишь мелкие огоньки от свечей и белые волосы позволяли разглядеть воительницу.

Я поднялся, ощущая, как одеревенели ноги, и поковылял вдоль скамей. Всё это время я старался не смотреть в сторону алтаря, откуда доносилась торжественная молитва со звучавшим на фоне приглушённым хором.

Со лба всё ещё стекала испарина, когда тень нефа накрыла и меня.

— Давайте выйдем на улицу, — мой голос звучал совершенно неподходяще для предстоящего разговора, но сестра не стала спорить или беспокоиться о моем самочувствии. Она просто кивнула и жестом указала следовать за ней.

Уже через пару минут мои легкие заполнял холодный воздух террасы, возвышающейся над соборным городом. Платформа с зелёными насаждениями опоясывала полукруглую стену храма со стороны алтаря и повторяла её форму. Внизу, за массивной оградой, можно было разглядеть святилище Осколка, купол которого блестел лазурью.

Здесь было намного спокойнее, чем в Соборе, поэтому я позволил себе ещё несколько секунд насладиться тишиной.

— Прежде всего я бы хотел попросить прощения, палатина, — обратился я к спутнице, стараясь говорить искренне. — Не хотел проявить непочтительности. Я соболезную вашей потере.

Вероятно, сестра не ожидала этого, потому что потратила лишнюю секунду, разглядывая меня своими карими глазами.

— Благодарю, инквизитор, — облегчённым голосом произнесла воительница. — Я тоже хотела извиниться перед вами со свою подчинённую. Мираэль была любимицей нашей павшей госпожи. Мне неприятно говорить это, но похоже, излишнее покровительство оказало дурное влияние на её манеры.

Я позволил себе слегка улыбнуться.

— Молодая кровь всегда так категорична…

— Да, особенно когда сердце переполняет вера в Бога-Императора, — с придыханием согласилась сестра.

Я опёрся на перила и взглянул на святилище. На фоне голой почвы виднелись чёрные фигурки воительниц, которые сопровождали остатки священнослужителей прочь.

— Значит, вы всё-таки решили внять моему совету?

— Мы уже вызвали маршала Коркиса. Его специалисты прибудут в течение часа.

Даже не глядя на собеседницу чувствовалась неприязнь, с которой она говорила. Тогда я развернулся, чтобы заглянуть в недовольное лицо.

— Поверьте,

сестра, это мудрое решение. Я обещаю, что их вмешательство ограничится лишь технической помощью. Однако теперь стоит обсудить детали.

— Что вы хотите знать?

— Прежде всего, почему мне не дадут осмотреть тело? — Серьёзно спросил я, добавляя в голос металл.

— Потому что тело канониссы-прецептор священно. Вы не вправе лицезреть его без её дозволения. Тем более… тем более в таком виде… — Последние слова дались Афелии тяжело.

— Это окончательное решение?

— Кардинал сказал вам всё однозначно, инквизитор, — непреклонно ответила целестианка. — Вам придется использовать другие методы, чтобы найти убийцу.

— Как вам будет угодно, — я протёр уставшие глаза, становясь к ограде в пол-оборота. — Но это займет больше времени. Вы понимаете?

— Я верю, что Бог-Император направит ваше чутьё по следу этого выродка. А мы будет рядом, чтобы обрушить кару, — соразмерно переполняющей женщину злобе, меня охватывала досада от её слепой уверенности.

Стоило помнить, что это Адепта Сороритас, но моя рука всё равно непроизвольно коснулась сморщенного лба. Не нужно быть псайкером, чтобы понять, что из себя будет представлять это расследование…

Похоже, мои мысли слишком ярко отразились на лице, потому что Афелия внезапно подошла вплотную, прижимая меня поясницей к ограде. В её глазах разгорался огонек ненависти.

— А вы верите, инквизитор?

Император свидетель, воительнице хватило бы одного движения, чтобы скинуть меня в бездну, расстилающуюся под террасой. И почему-то у меня не было твёрдой уверенности, что она этого не сделает.

Но тревога охватила меня лишь в первое мгновение, потому что в следующее — кулаки сами сжались до белеющих костяшек, а в ушах запульсировала кровь. Никогда ещё я не испытывал подобного чувства негодования, хотя инквизитору часто приходится слышать нелестные отзывы в свой адрес.

Не знаю, что в тот момент увидела Афелия в моих глазах и на лице, но это заставило её сделать шаг назад. На одну секунду её маска осуждения треснула, выставляя напоказ притаившийся страх. Страх, который являлся лишь отражением моего собственного…

Воительница попятилась, пытаясь вернуть контроль над собой. Я же, продолжая ощущать странное чувство гнева, едва сдерживал самые чёрные проклятия, застывшие на языке.

Но они не сорвались с его кончика, потому что я — имперский инквизитор. Взяв себя в руки, я тяжело вздохнул и повернулся лицом к обрыву, подставляя лицо прохладному воздуху.

— Моя вера крепка, сестра. Но отбросьте самолюбие, потому как взор Императора направлен на куда более важные миры.

Несколько секунд мы оба молчали, пока Афелия не вернулась к перилам. Тогда моя рука извлекла из кармана пальто миниатюрный инфопланшет, на экране которого засияла изумрудная клавиатура.