В теле пацана 4
Шрифт:
— Готово!
— Поддайте пара! Поехали!
Вижу в лючок передний, что все уже разбежались. Одно радует, в три погибели стоять не нужно. Встал в полный рост, взявшись за поручень, который любезно показали.
Пыхнуло два раза мощно наружу, отгоняя толпу ещё дальше, и попыхтело уже, как у двигателя внутреннего сгорания. Надо отдать должное акустика отличная, и это немаловажно.
Рычаги с тугим скрежетом повернулись, и наша «тачанка», подёргавшись, поехала медленно с площадки под стук траков о бетон. Семь — десять метров вперёд. Скрип рычагов до упора! Поворот на одной
Через узкое окошко смотрю, видимость в стороне от пушки терпимая. Из ангара выехали, тряхнуло знатно. Башкой об трубу стукнулся. Звон экипажу уж точно показался странным. По дороге поехали до полигона уже быстрее. Пять минут тряски, и вышли на открытое пространство, где и мишени есть.
— Максимальная скорость! — Командую, рассмотрев вполне годную трассу по прямой.
— Полный вперёд! — Дублирует команду командир, и водитель рычаги давит до упора.
Поехала машина медленно, но верно набирая скорость. Запыхтело сильнее, затрещало аж до звона в ушах, бедные танкисты. Слышу, даже поддув пошёл в печку. Забурлила вода в резервуарах! Гул в трубах усилился, поддавливая на барабанные перепонки противно. Млять, надо было хотя бы шлем напялить, не брезговать.
Не знаю, как этот зверь против врага, но против собственного экипажа — страшное оружие! Хотя я погорячился, похоже, заскочив вовнутрь без спецодежды. У этих экипировка не простая, а противопожарного типа. Да, они уже взмыленные, но если что, одежда спасёт их от серьёзных ожогов, пока они из танка выбираются.
Интересно, а нашим такую экипировку продали? О ней вообще речи не шло, насколько помню. Вот это мы сегодня и уладим!
Разогналась машина примерно до двадцати километров в час. Очень даже неплохо, учитывая массу. Всадник обгонит, конечно, но деваться некуда. Это нам не гоночный болид. Важнее понимать динамику, чтобы на позиции выезжать с тем расчётом или отступать вовремя, зная возможности.
— Задний ход есть? — Уточняю в мощной тряске, что зубы стучат.
— Реверс у этой модели плохой, — отвечает командир практически криком из — за серьёзного гула в кабине. — Проще развернуться.
— Что значит плохой?
— Переход болезненный, металл страдает. Быстрее сломается.
— Так, стоп машина, — командую.
— Стоп машина! — Дублирует командир, и щёлкают рычаги. Гул схлынул, но пыхтение на холостом ходу осталось.
Машина стала тяжело замедляться. Заскрипели противно тормоза. Встали.
— Орудие к бою, — командую жёстко.
Командир аж повернулся на меня с лицом удивлённым.
— А вы сэр, случаем не катались уже на «Броках»?
— Отставить разговоры. Ты сейчас на испытании, или где? — Фыркаю на него. — Орудие к бою готовь!
Мужчина продублировал команду несколько ошарашенный. Стали заряжать снаряд — болванку. Смотрю за процессом.
Одну вставили, вторую… и так восемь
— Восемь помп обеспечивают хорошую скорострельность, — объясняет командир, заметив моё удивление. — Две секунды между выстрелами и полная перезарядка до сорока секунд, в зависимости от опыта экипажа.
— Ясно, — бросаю сварливо и выбираю мишень.
По полигону разбросаны и кареты из дерева и даже старые выгоревшие металлические коробки.
— Дальность прямого выстрела и навесного какая? — Уточняю.
— Прямой триста мье, навесной до комье, — отвечает, как заученное. — Но зависит ещё и от веса снаряда, если начинить болванку тяжёлым, то сами понимаете.
Короче до полутора километра бьёт артиллерией и до четырёхсот пятидесяти метров прямой наводкой, для средневековья неплохо.
— Давайте вооон в ту карету, огонь! — Командую, выбрав цель метрах в семидесяти от нас.
— Зажмите уши, сэр принц, — советует командир.
Выполняю, здесь без самодеятельности.
Прицеливаются секунд пять и лупят! Я даже не понял, когда выстрел произошёл. Нет ожидаемого баха, только щелчок и глухота в ушах резкая. В карете дыра аккуратная образуется через мгновение. Похоже, сквозная.
— Ещё! Всю обойму! — Кричу, не отрывая взгляда от кареты.
Стреляют! Щепки летят, с пятого выстрела карета разваливается полностью.
— Это не показатель мощи, — комментирует командир. — Слишком хлипкая, нет сопротивления. Да и болванка пустая, вот если бы картечь зарядить.
— А чего не зарядили?! — Рычу.
— Не велено ж без военных, — выпалил.
Ай, млять.
— Дай сам заряжу, — брякаю, отпихивая заряжающего от ящика с болванками. — Показывайте всё, как делать.
Болванки — не болванки, плевать. Пустые снаряды заполним для упырей вкусненько, фантазии у меня хватит. Главное разобраться, как стрелять. И не только!
Немного повозившись, я стал схватывать налету и лезть во все щели танка. Вскоре побывал и в роли заряжающего, и в роли водителя, и в роли поддающего тягу на помпы и движок. Всё очень просто и сложно одновременно. Главное своими руками попробовал. Матёрый командир, загоревшийся не меньше моего, от такого интереса целого принца, охотно поделился проблемами и нюансами.
Спустя час я уже рассекаю по полигону и долблю мишени, как профессионал. Попробовали даже с ходу пострелять. Экипаж в шоке от моих уверенных команд. Ну а что? Всю эту теорию ввёл Шатур, чтобы им думать было не надо. Вот и получается, оно как своё, родное.
Меткость проверил на разных дистанциях. Командир пару раз предостерёг, когда направления выбрал не безопасные. Так — то для испытаний на полигоне оцепления делаются и вообще всё это не спонтанно организовывается. Но у меня ж время не ждёт.
Пока гоняли, выяснил запас хода и сколько держится помповая тяга для стрельбы. Всё это зависит от вместимости водных баков и резервуаров с углём. Но в целом, меня это устраивает. Двух — трёх часовой бой такая машина дать может. А если взять на борт ещё угля и воды, чтобы дозаправляться — и того больше. У нас ведь в кабинах просторнее будет.