В тени над затмением
Шрифт:
Внутри было достаточно просторна для аппарата, чьё предназначение заключалось в мобильном комплексе исследования. Павил попал сразу в общий зал. Два ряда мягкие кресел, стоящих друг на против друга у противоположных стен. Слегка рифлёный металлический пол, покрытый резиновым слоем. Над креслами находились полки закрывающихся шкафчиков и пищевые холодильники. Там, где у паука был перед, находилась панель управления: два пилотных кресла, перед которыми растягивалась приборная панель, из которой, на вытянутых и согнутых кабелях, закрученных в алюминиевый фиксатор положения, тянулись джойстики. Было и подобие механический педалей, выполненных в форме клавиш, расположенных на подлокотниках. Они проводились в действие от приложенной
Павил подошёл ближе, осматривая приборную панель. Она тоже была разбирающейся конструкцией, и мониторы (как и любое оборудование) вынималось из гнезда, вытягиваясь как бумажный макет дома, вшитого в страницу книги.
— Оно ещё и ходит?
— Оно — ползает, — Тайлер постучал по ближайшему шкафчику. Камил влез следом. — А вот и новоиспечённый пилот мобильного, передвижного аппарата.
— Вот как? — Камил собрал домиком брови. — А инструкции?
— Загружены в ваши девайсы. И в систему паука, соответственно. Требуется синхронизироваться. Пойдёмте, — инженер указал на небольшие подсобные помещения, находящиеся в задней части паука.
Дверь закрылась, как только Камил влетел внутрь.
Полутораметровый проход содержал в себе четыре двери, заканчиваясь закрытым металлическим шлюзом, помеченным знаком технического помещения.
— Там двигатель? — спросил Камил.
— Само собой.
— А на чём этот…паук работает? — Павил посмотрел на двери.
— Уменьшенный токамак. Индивидуальный. Но туда, в техничку, лучше не соваться без на то надобности. Там не такое хорошее экранирование. Сами понимаете, — Тайлер пожал плечами. — Полноценный термоядерный генератор не всунешь в столько малую конструкцию. Да, я знаю, что вы скажете, мол, в аппарате Аманды тоже есть термоядерный реактора, но такие реакторы не могут быть применимы в конструкциях данного типа. Это, в конце концов, не звездолёт. До субсветовых единиц он не разгоняется, а его предназначение в другом. Другой тип реактора. Тот проще, этот — тяжелее. Конструкционно. Чего только стоит всунуть магнитные удержатели. А ещё эти проблемы с индукцией и полями. В общем, вы должны лучше об этом знать.
— Ага, только мы такие вещи не собираем, — кивнул Камил.
— Как понимаете, никакой гравитации не будет на Янусе. Всё останется так же, как и сейчас. Не забывайте.
— А атмосфера? — Павил положил палец на шлем.
— Видели дверь, через которую мы прошли? Она двуслойная.
— А выглядела обычной дверью, — пожал плечами Камил.
— Там можно сделать герметичный переход. Второй конец шлюза установлен в полу. Вы просто установите проход для выхода наружу. Циркуляция воздуха здесь есть. Стандартная, вентиляционного типа.
— Значит, воздух будет?
— Только следите за безопасностью. Не разгерметизируйтесь случайно.
— Окей!
— Так, я установил здесь ваши личные покои, — Тайлер указал на первые две двери. — Там небольшие коморки, три на два метра.
— Мне будет тесновато, — Камил обернулся. — Зачем нам такой обширный зал?
— Чтобы оборудование разместить, — инженер покачал головой. — Ты всё равно будешь всё время в невесомости. Самая последняя дверь — душевая и туалет. Стандартные для систем пониженной гравитации. Душевая, как вы можете понять, условно.
— А та дверь. Между душевой и нашими берлогами? — спросил Павил.
— Это медицинский комплекс. Он побольше ваших берлог. На всякий случай. Там будет жить Вайсс. Она и проконтролирует за вашим поведением, в силу того, что другие не могут. — Тайлер, хватаясь за поручни, подлетел к закрытой двери. — Вайсс?
— Да, — ответила докторша из-за закрытой двери. — Я здесь.
— Вы скоро стартуете, — чуть ли не по слогам произнёс инженер.
— Хорошо, — так же чопорно та ответила ему.
— Она
— Мы все подключены к одной сети, — послышался голос Вайсс.
— Извиняюсь, — лицо Камила смутилось, а сам он попятился назад.
— Ладно, у вас есть ещё вопросы? Ну раз нет, — Тайлер пополз обратно к выходу, — тогда я пошёл. Зафиксируйте себя в креслах. Если будут вопросы, то задавайте по каналу связи. Старт через сорок минут. Янус ещё не вышел на нужный отрезок орбиты.
Павил с Камилем переглянулись.
— А как вы заберёте нас обратно? — спросили они едва не хором.
— Аманда на шаттле заберёт. Там своя система сцепления.
Тайлер закрыл за собой дверь. Камил и Павил сели друг на против друга.
— А почему не в кресла пилотов? — спросил Камил.
— Можно спросить, но надо ли?
— Ладно, — Камил вздохнул. — Дважды быть запущенным через электромагнитный ускоритель перебор даже для меня.
Каждые восемь часов Янус залетал на ночную сторону Сатурна, и весь мир погружался в темноту. Контуры газового гиганта покрывались световым гало, словно наступило великое затмение, поглотившее собой вселенную. Громадная тень ложилась на кольца, делая их почти невидимыми в этом мраке. Контуры колец сбоку, не накрытые тенью, отражали солнечный свет, рисуя на небе причудливую картину, словно рука бога прошла здесь, разделив, раскрошив, уничтожив, разрушив конструкцию, которая некогда была целой. И Павил погружался во мрак вместе с остальным миром. Солнечный свет, рассеянный в виде звёздочки, сужался под натиском края Сатурна, сжимаясь в луч всё тоньше и тоньше, пока не расплывался в гало. Сто шестьдесят тысяч километров до газового гиганта. Восемьдесят три световые минуты до Солнца. А до Земли? Зависело от положения последней: от семидесяти пять световых минут до девяносто одной. Даже здесь, сидя на поверхности Януса, световая секунда отделяла Павила от Андана, оставшегося на дневной стороне.
Янус. Бог двуличия в греческой мифологии. А в ста километрах пролетает его собрат, вечный спутник по орбите — Эпиметей. Сейчас он «позади» Павила, чуть дальше от Сатурна, но в будущем их орбиты пересекутся, и Эпиметей вырвется вперёд, став ближе к своему хозяину. Янус нагонит его и втянет своим гравитационным воздействием на свою орбиту. Образуется барицентр, меняя местами братьев.
Янус. Он настолько неплотный, что гравитация здесь не превышала трёх тысячных земной гравитации. Квазиспутник, в форме метеорита, на поверхности которого сейчас находился Павил, состоял преимущественно изо льда, покрытого слоем окаменелости и кучей щебея. Янус был на столько слаб, что реши Павил оторваться и улететь отсюда, ему бы хватило ускорения в сто девяносто километров в час. Лёгкий импульс ранца и всё — Павил бы покинул кусок льда, летящий со скоростью пятьдесят семь тысяч километров в час. И через семнадцать часов они бы вновь встретились, сумей бы Павил синхронизировать их скорости.
На экране высветилась предупреждение, что снаружи фон составлял больше пяти сотен миллиЗивертов в час. Само собой, ночная сторона Сатурна — хвост его магнитосферы. Но она начинается не здесь, а с кольца Е и дальше, и тянется она на несколько радиусов самого Сатурна, уходя за Титан. А здесь это так, цветочки.
— Вижу, — донёсся голос Камила через динамики. — Влетает на ночную сторону.
Павил напряг свой взгляд, как ему рассказывал Бао, пытаясь сфокусировать его в нужной точке. Прицел, собранный из прямых перпендикулярных линий, сошёлся там, где, невидимый для глаз Павила, объект появлялся на фоне ночного Сатурна. Датчики, нейтрино-улавливатели, Унру-сканеры, сцинтилляционные детекторы, детекторы энергетического трека частиц и визуальные камеры наблюдения уже были подключены к скафандру Павила. По большой части изучением физических характеристик занимался Камил, а от него, Павила, требовался философский взгляд, там, где «квантовые силы рождают разум».