В тени пророчества. Дилогия
Шрифт:
— Можно. Только попозже, — вновь отмахнулся я. — Лучше расскажи, какие у тебя планы?
По моему виду она поняла, что не вытянет ни слова. Не сейчас. Вздохнула, стряхнула крошки с футболки, заканчивая трапезу.
— Какие-какие? Когти рвать надо! Из страны. И побыстрее.
Ну, планы прямо наполеоновские. Догадаться до такой архисложной мысли чрезвычайно трудно.
— Куда? — усмехнулся я.
— Вариантов не так много. — Она нахмурилась. — Хочу попробовать в Хайфу.
Я снова поперхнулся и закашлялся.
—
— Нет, — вполне серьезно ответила девушка. — У меня там друг живет, кое чем мне обязанный. Поможет раствориться в том мире. Знаешь, на Востоке потеряться довольно легко, так что это не самый плохой вариант.
Но без должной подготовки можно и насовсем потеряться. Понимаешь, о чем говорю?
Кашель прошел, я откинулся на спинку, вспоминая слова Смирнова.«…И оружие, с которым в третьих странах можно вести маленькую победоносную войну…». Так вот что имелось в виду под «войной» и «третьими странами»! Говорилось-то, оказывается, совсем не иносказательно! Захотелось выругаться.
— А в Европу нельзя? В Голландию там?..
Настя презрительно хмыкнула — такого интеллектуального «подвига» не ждала.
— Миш, там они будут тебя искать в первую очередь.
— Но там, как я понимаю, у них власти нет?
— Не считая договора о выдаче. Хм…
Помолчала.
— Миш, у них везде власть. — В Европе свой «орден», похуже нашего.
— Хуже? Что может быть хуже? — картинно воскликнул я.
— Они работают под «крышей» церкви. Со всеми вытекающими заморочками. И порядочки у них!.. — Ведьма сквозь зубы выдохнула, вспоминая что-то свое, и воспоминания явно не доставляли ей удовольствие.
— Мир поделен между подобными «орденами», колдовскими полицейскими структурами, — продолжила она. — Каждый занимается как бы своим делом, своей территорией, но нагадить соседу, ты же знаешь, вещь святая для человеческой природы. Так что забудь о родителях, они тебе не помогут. В Голландии тебя будут ждать, и не только наши. И договориться с «ненашими» в случае чего окажется невозможно.
— А на Востоке?
Настя усмехнулась, заводя движок.
— Восток — дело тонкое. Его толком никто не контролирует, в нем сам черт ногу сломит. Если и удастся раствориться, то только там.
Мотор взревел, тяжеленная машина плавно тронулась, и, как ласковый котенок, нежно поехала по дороге. Что за чудо творческой мысли ее делало и проектировало — не могу даже представить.
Я невидяще уставился в проносящийся мимо пейзаж. Европа. Ближний Восток. Локальные колдовские полицейские структуры. Орден. Броневики. Стрельба. Гранатометы. Взорванные машины. «Цветные» пули, убивающие в подпространстве. Трупы. Во что же я вляпался?
И поймал себя на мысли, что вопрос этот больше не вызывает у меня страха. Да и вообще бури эмоций, которую ожидал бы еще вчера. В душе осталось лишь легкое сожаление о прежней жизни, но
Ну, есть они, громы, выстрелы и колдовские организации. Ну, угрожают мне, хотят разложить на молекулы. Ну, гонятся. И что?
И ничего. Значит, будем драться, убегать и делать все, чтобы их планы не реализовались. И всё.
— Но в любом случае, даже там нам нужна будет помощь, — вновь заговорила Настя, внимательно наблюдавшая за мной боковым зрением. Кажется, увиденным осталась довольна. — Хотя бы на первое время. Пока втянемся и займем какую-то нишу.
— А язык? — повернулся я.
— Английский я знаю. И французский, немного. Выкрутимся.
— А я?
Мой английский, несмотря на то, что родители работают за рубежом, отдавал «рязанским акцентом», то есть оставлял желать лучшего, голландский же в тех краях, и слыхом не слыхивали даже те, кто неплохо знает английский.
— Выучишь, — отмахнулась Настя с безапелляционной уверенностью. И с этим утверждением нельзя было не согласиться.
— И все-таки, почему не Запад? Раз они с радостью сделают ордену то, что заложено в человеческой природе, — вновь начал я после долгого молчания, — может, проще будет договориться с ними? А еще есть Америка, и туда тоже как-то можно добраться?
Настя хмыкнула.
— Сказанул, Америка! Наши мордашки уже известны всему Старому Свету, у граждан колдунов очень четко с агентурой. И их у нас, и нашей у них. Никто не подпустит нас к самолетам, возьмут на подступах к аэропорту. Любому. НАМ аэропорты очень легко контролировать, в отличие от земских властей.
— А договориться?
— Хочешь до конца жизни сидеть в пробирке, быть объектом исследований? — скривилась она. — Только не у нас, а там, у них, откуда практически невозможно бежать?
Я осекся.
— Пойми, пещеру нашли наши. ТОЛЬКО наши, — продолжила она, вкладывая в голос всю возможную энергию. — И ни с кем из коллег своими секретами не делились. Европейцы на говно изойдут в жажде прикоснуться к чужим секретам. Как, впрочем, и американцы, и любые другие. Наши враги — все колдуны, все колдовские организации, без исключения.
Помолчала.
— Знаешь, я как-то попала в их руки, — усмехнулась она новым мыслям. — Однажды, будучи в отпуске, попыталась ворожнуть в центре Праги. Ты не представляешь, что потом творилось!
Пауза.
— Представляешь, у них у простого уличного патруля имелись такие артефакты, какие мы только для спецопераций достаем. С их помощью меня скрутили, невзирая на превосходство в классе, уложили мордой в землю и увезли в изоляцию. Даже не спросив имени и документов.
Повезло, что наставник впрягся. Брызгал слюной, но до последнего доказывал нашим отцам, что я хоть и дура, блондинка и вообще тупая, но девочка положительная и нужная. Убедил, те вытащили меня. Само собой, не за просто так, обменяли на что-то.