В тени пророчества. Дилогия
Шрифт:
Она про себя явно выругалась. Тоже эмпат? Даже еще более сильный, чем я? Гораздо более сильный?
А она все опаснее и опаснее, эта цыпочка! Кто же она такая? Не вяжется она с образом меланхоличной «правильной» дуры, какой показала себя в том памятном дворике, ой как не вяжется! Что-то в ней изменилось, резко и круто. Такое чувство, будто ЭТА Светочка играла роль ТОЙ Светочки, причем весьма успешно. Скрывая истинные таланты и познания. Но если даже ТУ Светочку Настя оценивала весьма высоко, как минимум достойной противницей, то каковы ее возможности
— Ничего не добился. — Я так же равнодушно пожал плечами. В конце концов, это не ее дело, подслушивать чужие чувства нехорошо.
— Тогда зачем тебе это нужно?
Хороший вопрос!
— Всем от меня что-то надо. Все чего-то хотят. А ей я по крайней мере могу доверять.
— Ей? Доверять? — Светочка рассмеялась. — Ты хотел сказать «мог» доверять. Это разные вещи, Скайуокер.
Черт возьми, почему женщины обожают преподносить правду в таком виде, в каком та бьет больнее?
— Ну, ну, не заводись, не надо! Я ж не виновата, что она тебе нравится! — усмехнулась собеседница.
— Я подумаю насчет «доверять», но, по крайней мере, она хорошая.
— «По крайней мере». Второе за минуту. Не многовато, Скайуокер? Какое будет третьим? «По крайней мере, она использует меня не так, как использовали бы другие»? «Гуманнее»? Михаил?
Правда глаза колет, а умело поданная — может привести к летальному исходу. Ну, или сорвать и без того держащуюся на соплях крышу. Я начал выходить из себя.
— Свет, ты за этим сюда пришла? Поссорить нас? Чтобы наши с ней пути разошлись, и ты спокойно взяла меня в оборот? Теперь уже для своих «по крайней мере»?
Златовласка рассмеялась.
— Знаешь, Скайуокер, а я тебе не завидую. Психологи называют это комплексом, манией преследования. Это когда человеку кажется, что все от него чего-то хотят, чего-то ищут…
— А разве не так? — чуть не вспыхнул я, но сдержался. — Все что-то от меня хотят. Все ищут. Догоняют. Ты, орден, Настя, темные….
— А что, если я в этом списке лишняя? — искрометно улыбнулась она. И посмотрела спокойным, убийственно самоуверенным взглядом. Я хотел ответить, куда ей пойти «лишней», но под действием этого взгляда стушевался.
Она не колдовала. Просто серьезно смотрела. Настолько серьезно, что я задумался. Она же снова отвернулась к океану и продолжила кидать камешки, считая отскоки от глади воды. Пять. Следующий. Шесть. Еще один. Восемь. Да она специалист! Всю жизнь училась этому, что ли?
— То есть ты не хочешь власти, — констатировал я. — Ты не хочешь возглавить орден. Это хочешь сказать?
Молчание.
— Почему? Я думал, здесь все о власти только и грезят…
— А зачем она мне? — златовласка равнодушно пожала плечами.
— Тогда что тебе нужно?
— Долгая история.
— Но я в ней каким-то образом фигурирую.
— Именно. — Кивок. — И у тебя почти нет выбора. Ты ведь понимаешь, орден тебя не оставит. Рано или поздно вы встретитесь на узкой дорожке. И в кювет с дорожки полетишь ты, каким бы крутым себя не мнил, какими
— А ты, стало быть, можешь помочь так, кА не смогут другие.
— Миш, орден — это система, — хмыкнула она, словно ученый-профессор, имеющий академические степени, вынужденный объяснять студенту программу третьего класса. — Можно уничтожить человека. Но когда уничтожаешь человека системы — на его место становится другой. Систему уничтожить нельзя. Поэтому все ваши потуги изначально обречены. Ты ведь думал, как с ним бороться, так? И ничего не придумал. И не придумаешь. Разве только ядерная бомбардировка всех колдовских объектов страны, но это уже из разряда мышления пациента дома с желтыми стенами.
Я опустил голову. Если честно, о том, как бороться с такой структурой как орден даже не задумывался. Пока мысли заканчивались на идее «убежать и спрятаться». Но ведь не век же прятаться? Ну, год. Ну, два. А потом?
— А, собственно, почему думаешь, что с кривой дорожки слечу я? Ведь с системой может бороться и другая система.
— И ты создашь другую систему, пойдешь тем путем, на который тебя толкают и темные, и твоя соска. Найдутся и иные личности, дай им только время понять, кто ты и как с тобой работать. То есть случится то, чего ты не хочешь и от чего бежишь.
— А в итоге Армагеддон и в мире сменится бог, — продолжил я, понимая, что Светочка не только интуит, эмпат и сноходец, но и опытный психолог. Всего двумя словами только что перевернула мое мировоззрение, не сказав и полслова неправды.
— И им станешь ты? — ее глаза озорно сверкнули.
— Согласно пророчеству гипербореев… — так же угрюмо ответил я. — Не зря же они его там накорябали.
Она сочно, в цвет расхохоталась.
Смеялась долго, несколько минут. А я сидел и банально не знал, как реагировать.
— Нет, Скайуокер, правда, уморил!
— Что я такого смешного сказал?
— Понимаешь, пророчество гипербореев — ложное. Поверь, я знаю. Орден так слепо верит всяким археологическим штуковинам, забывая их анализировать и подвергать критике, что иногда просто диву даешься!
Пауза.
— Смотри, вот например когда обычные археологи находят древний папирус, прославляющий «великого» фараона, «захватившего» у врагов, город-герой Саис или Гелиополь, все прекрасно понимают, что перед этим «великий» фараон эти города врагам сам же сдал, поскольку они находятся на его территории, а не где-то в Сирии или Ливии. Сдал, а потом отбил. Не спорю, великий. Просто про первое писать не принято. Почему же мирные гражданские археологи, не искушенные в военной стратегии, задумываются о логике войны, делают правильные выводы, а насквозь военизированный орден, откопавший супердревние записи нелюдей, верит всему и бесповоротно? Потому что их цивилизация — колдовская, а наша — технологическая? Комплекс неполноценности?