В тени пророчества

Кусков Сергей Анатольевич

— Не могу, Миш. Нам запрещено вмешиваться в мирские дела. Совсем. Вот остатки горе-приворота сниму. Хочешь? — она посмотрела внимательно мне в глаза, провела перед ними рукой. Я ничего не почувствовал.

— Все. Ты чист.

— Слышь, ты, шмара, че из себя строишь? Крутая слишком? Может выйдем, пообщаемся?

— Марин, успокойся. Пойми, я от тебя ничего не хочу. Мне ничего не надо. Только отстань от меня.

— Я люблю тебя! И буду за тебя бороться!

Именно этого я и боюсь.

Обреченно вздохнув,

я поднял к небу умоляющие глаза. Настя ухохатывалась. Видимо, у меня в тот момент было очень выразительное лицо.

— Ладно, так и быть. — Она провела ладонью перед Маринкиным лицом. Та сразу опала и уставилась вперед со стеклянным взглядом. — Спрашивай, что хочешь. Желательно односложными вопросами. Я отвернусь, меня здесь нет, и вообще я в домике.

Я внимательно осмотрел свою бывшую.

— Марин, ты меня слышишь?

— Да. — Бесцветным автоматическим голосом ответила та.

— Скажи, ты меня любишь?

Она немного помолчала, затем ответила:

— Ты мне нравишься.

— Но не любишь?

— Не знаю.

— А зачем ты меня преследуешь? Что хочешь?

— Я хочу, чтоб ты на мне женился.

Я чуть было не рухнул со стула. Да, считал ее с пулей в башке, но не до такой же степени! Настя тоже чуть не рухнула. Но по другой причине.

— Почему?

— Ты хороший. Добрый. Не такой, как все вокруг. А еще у тебя нежные руки.

Настя каталась по столу.

— Поздравляю, Казанова! За тобой уже ведется профессиональная охота!

— Марин, а тебя не смущает, что я не люблю тебя?

— Ты полюбишь. Я красивая.

Очередной взрыв. Из Настиных глаз ручьем лились слезы. Она лежала на столе, схватившись обеими руками, чтоб не упасть.

— А можно что-нибудь сделать, чтоб она от меня отстала?

— Ой!! Ой, не могу! Уморили! — в зале на нас тем временем опять стали нездорово коситься — Нет, извини, не могу. И не проси. Это всё, предел. — И продолжила хохотать.

Мне же в тот момент было не до смеха.

— С ума сойти! Красавицы за тобой уже охотятся! Ну, ты даешь! Нежнорукий! — снова взрыв.

Видимо, настроение было написано у меня на лице. Потому, что Настя резко прекратила смеяться

— Ладно, извини. Не знаю, что на меня нашло. Давно так не смеялась. — Она щелкнула пальцами перед Маринкиным лицом. Та дернулась и «ожила»

— Слушай, девочка, ты немного опоздала. Миша не твой. У него уже есть любовь и ты будешь лишняя. Поняла?

Блондинка понемногу приходила в себя. Мысли возвращались в голову. Настолько быстро, насколько позволял интеллект.

— У вас с ней серьезно?

Я отрицательно покачал головой.

— Серьезно, серьезно! Не слушай его. А теперь иди. Всё. — она хлопнула в ладоши.

Марина с остекленевшими, но еще живыми глазами встала, аккуратно задвинула стул и спотыкаясь, побрела в сторону выхода.

—

Что ты с ней сделала?

— Ничего. Через пятнадцать минут отойдет. Не люблю, когда по пустякам мешают разговаривать, не смотри на меня такими глазами!

— Ту девочку, с Парижа, также загипнотизировала?

— Ну, немного по другому. Больше заморочек было. У нее сопротивляемость выше.

— А тебе ее не жалко? Знаешь, как она плакала, когда отходила?

Ведьма на минуту задумалась, откинувшись на спинку стула.

— Интересный ты товарищ, Михаил. Девочку наркоманку на грани суицида тебе не жалко. А не обделенную жизнью подругу жалеешь из-за каких-то дурных слез. Ты на самом деле жестокий и далеко не подарок. Но девчонки устраивают при этом на тебя охоту, потому, что ты хороший. Сейчас ты такой, а через мгновение можешь выкинуть какой-нибудь фокус, и станешь собственной противоположностью. Неуравновешенность. У тебя даже аура ненормальная. Цвета в ней дрожат, как листья на ветру. Скажи, почему так?

— Не знаю. — Честно вздохнул я. — Может, поэтому я и стал этим вашим избранным? Что вот такой вот весь, не определившийся?

— Все возможно. — Она задумалась, подперев голову рукой. — И что нам теперь делать?

— А что такого?

— Я не выполнила задание. Я должна была «не допустить исполнения пророчества». Как тебе такая формулировочка? А?

— Зашибись!

— Во-во! И я о том же. И понимай как хочешь! Только знаешь, я поняла, что есть вещи на свете гораздо более важные, чем пророчества. Это то, как ты относишься сама к себе. Я не хочу быть убийцей неплохого в общем-то человека только потому, что про его будущее где-то что-то там написано. Да еще и нелюдью. Понимаешь?

Я кивнул.

— Но я не выполнила приказ. И не доложила об этом. И вообще не знаю, что делать.

— Есть еще сложности?

Настя задумчиво кивнула.

— В город прибыли орденские киллеры. Пока занимаются больше мной, чем тобой, но в случае чего на курок нажмут спокойно, без всяких угрызений совести. Кроме того, по городу шастает «Тойота» с вооруженными до зубов наемниками. И это не орден. Их цели мне вообще не понятны. Так что тучи вокруг тебя сгущаются, и я — не самая большая твоя проблема.

Помолчали. Отчего-то захотелось закурить. Сдержался.

— Хорошо. Что они все от меня хотят? Что всем нужно?

— Ну, орден, возможно, просто присматривается. Пока. Изучает, можно ли тебя использовать или хотя бы контролировать. Но если им что-то не понравится, долго терзаться муками совести не станут. Пулю в башку, клинок под ребра — и готово. Но есть еще и наемники. Эти явно собираются тебя использовать. После того случая с бандитами, в твоем подъезде, они попытались меня убрать. Так сказать, защитили тебя от меня, от новых попыток твоей ликвидации.