В тени Рюджина
Шрифт:
— Ладно, ты неплохо справляешься, — усевшись на землю возле Курамы, я все-таки признал его труды. — Гораздо лучше, чем в первые дни.
Проводили тренировочные поединки мы с Кьюби уже далеко не в первый раз. Мне приходилось уделять на это время в связи с тем, что в Отогакуре, кроме меня, Юко Учиха и некоторых из клана Ибури, никто просто не в состоянии пережить возможные накладки во время обучения биджу в человеческом теле тайдзюцу. Но так как сами Ибури за счет кеккей генкай просто могут избежать травм, но не в состоянии составить конкуренцию Кураме, а Юко выигрывает только за счет гендзюцу и шарингана, то приходилось
Сама идея обучить Кураму тайдзюцу появилась из-за необходимости научить биджу пользоваться своим новым вместилищем и жить в нем с комфортом. Тело Кьюби живое, вместе с самим Хвостатым внутри оно вообще мало чем отличается от обычного шиноби. То есть организм имел физическую энергию. Не так много и не настолько… агрессивную, что ли, как если бы он был мужским, но все же достаточно, чтобы повлиять на жизнь Курамы в новом своем сосуде.
Биджу всегда запечатывали в людях, которые имели собственную чакру. Получалась вполне обыденная для этого мира система из двух кейракукей и чакр, работа которой во многом была понятной. Я сам попал в этот мир в виде души, которая потом присоединилась к телу, только тогда соединились духовная и физическая энергии и появилась возможность производить чакру. А Курама — полноценный биджу, состоящий из чакры со всеми ее компонентами, к которым с появлением нового исключительно биологического тела примешалась новая же физическая энергия.
Случай уникальный и требующий изучения, из-за чего я и гоняю Кураму, чтобы с помощью тайдзюцу увеличить выработку физической энергии. Ну, и чтобы он быстрее адаптировался жить и двигаться в человеческом теле тоже. Пока, вроде, никаких негативных явлений не наблюдалось, физическая энергия тела словно существовала параллельно с чакрой Кьюби, никак с ней не взаимодействуя, но погонять в стрессовом режиме новый организм стоило. Может, начнет формироваться вторая система циркуляции чакры? Или тело начнет разрушаться, подавляемое чакрой Курамы? Нужно быть готовым к самым разным последствиям. Тем более, если получится подбить других биджу последовать пути Курамы.
— На сегодня все, — решил я. — Мне нужно подготовиться к празднику. Да и тебе тоже. В следующий раз сначала закрепим мягкий стиль контактного боя. Он больше подходит твоему телу и плохо совместим с твоей хвостатой сутью. А то с коноховского Гокена ты срываешься на привычные для себя движения. Не скажу, что это плохо, но сейчас у нас не та задача.
Я получил в ответ от Курамы только невразумительный взмах рукой. Биджу все еще не привык к тому, что тело может испытывать усталость. Для него поначалу это вообще было чем-то сродни шоку. Кьюби, конечно, понимал и знал, что люди устают, но на себе прочувствовать это ощущение он до недавних пор не мог. И, как мне кажется, был не очень-то рад этому новшеству.
Ему, вообще, было сложно жить по-человечески. А мне, в свою очередь, было сложно объяснить, как жить по-человечески. Потому что, чтобы объяснить биджу, что такое человеческое бытие, желательно было понять, что из себя представляет жизнь Хвостатого. А это было сложнее, чем казалось на первый взгляд. Биджу может вести себя почти по-человечески, но нет-нет — да и промелькнет в нем что-то не то. Психика у него все-таки иная.
С одной стороны, это неплохо. Я, например, не представляю человека, да и вообще животное с хоть какими-то зачатками высшей нервной
С другой стороны, мне сложно понять причины иногда проявляющегося у биджу того же буйства. Или их отношение ко времени. Их способ запоминания. Их эмоции. Хотя не скажу, что с людьми намного проще.
— Кстати, Курама, пока мы в барьере, скажи-ка мне одну вещь.
С Кьюби я сражался в многослойном барьере, часть которого защищала полигон от возможных физических повреждений, а часть маскировала чакру от вероятных вражеских сенсоров. Она же помогала избавиться от возможного подслушивания. Пока очень немногие знали об истинной природе Курамы, и я постараюсь, чтобы впредь все так и оставалось.
— Ну?
— Когда вы, биджу, находитесь внутри джинчурики, вы можете воздействовать на его разум. Это же не техника какая-нибудь?
— Техника? — взгляд желтых глаз биджу упал на меня, а тон голоса явно намекал, что я сморозил нечто не очень умное. — Конечно, нет. Поглощая нашу чакру, люди не способны ее усвоить. Она разрушает и тела, и души. Воля ничтожеств сама по себе ничтожна.
Проигнорировав на этот раз уничижительный комментарий Кьюби о людях, я присел возле биджу и уточнил:
— То есть ваша воля проникает в людей вместе с чакрой, — этот эффект мне хорошо знаком: при любом поглощении чакры вместе с ней получаешь и духовную ее составляющую, которую нужно подавить для усвоения чужой энергии. — А изъятие биджу позволит исцелить джинчурики, воля которого уже сломлена?
— Не знаю. Никто не выживал после подобного, чтобы поделиться опытом, — Курама, пыхтя от боли в теле, тоже приняла сидячее положение. — Ты спрашиваешь об этом, потому что джинчурики Шукаку поддался его воле?
— Именно. Сунагакуре полунамеками интересуется, могу ли я помочь Яшиме. Если такая возможность есть, то это может быть выгодно нам.
Поджав губы, склонив голову на бок и просверлив меня проницательным взглядом, Курама все-таки снизошел до объяснений и поделился своими мыслями:
— Не знаю, можно ли помочь восстановить поглощенное тьмой сердце. С этим должен справиться сам джинчурики, хотя блокировка чакры биджу в нем может упростить процесс. Бороться с собственной тьмой проще, когда ее не поддерживает чужая ненависть.
Я задумчиво кивнул в ответ на слова биджу, который продолжал рассказывать свое видение ситуации. Я примерно даже представляю, к чему он клонит. По местным представлениям, душа человека, его духовная энергия включает в себя: кокоро — чувства и эмоции, сейшин — духовное тело и вместилище разума, ишики — само сознание, ишши — воля, и тамаши — корень и основной стержень души. Мне лично не совсем понятна данная система, которая к тому же не включает саму душу в моем ее понимании. Но Курама сейчас как раз в рамках этой общепринятой системы объясняется.