В тени Рюджина
Шрифт:
Не веря чудесному спасению, Забуза с трудом поднялся, встал на колено, тяжело переводя дыхание. Впервые за целую вечность ему никто не мешал это сделать. Кагуя, почти все из них, исступленно сражались с пустотой. Это было дико. И это было прекрасно. Шиноби Тумана смогли, наконец, сразить первого Кагуя, захоронив его заживо под селевым потоком. Они смогли убить эту бессмертную сволочь! Пусть Мизукаге все еще сражается с неизвестным противником, но теперь у них есть шанс!
Раздраженно и зло сплюнув кровавую слюну, Забуза начал складывать ручные печати для техники. Кагуя они или
Техника была почти завершена, когда мелькнувшие перед глазами брызги крови окропили грязные руки Момочи. Он успел удивиться, насколько ярка кровь на покрытой черными разводами коже, когда резкая боль прострелила грудь, а горло свело приступом болезненного сухого кашля. Нечто холодное и острое скользнуло по ребрам и вырвалось наружу, разбрызгав кусочки плоти. Что-то в груди сжалось с нестерпимой болью, выбивая слезы из глаз, заставляя холодеть руки. Готовая к технике чакра быстро вышла из-под контроля, растворившись в меридианах.
Опустив голову, Забуза, не веря своим глазам, смог рассмотреть дыру с правой стороны груди, из которой торчали белые кусочки костей. Немеющими руками попытался заткнуть ее, от накрывающего сознание страха не понимая, что толку от этого нет. Уже заваливаясь набок, он смог рассмотреть фигуру гиганта на холме. Темный силуэт терялся в тумане, но в его руке можно было отчетливо рассмотреть рукоять огромного меча, клинок которого быстро собирался из мелькающих в воздухе кусочков металла в гигантское лезвие Кубикирибочо.
И уже когда перед взором Забузы замелькало лицо Кёды Юки, а грудь начала стремительно сковываться уносящим боль холодом, Момочи заметил краем глаза содрогающуюся от хохота пылающую желтым огнем фигуру. С двумя половинками человеческого тела в руках.
Закрывая глаза от стремительно накатившейся усталости и сонливости, Забуза успел подумать еще лишь об одном.
У них не было ни единого шанса.
Глава 35. Цена счастью
1 августа 46 года от начала Эпохи Какурезато
В тишине небольшого круглого зала было отлично слышно, как три пары ладоней складывают ручные печати. Формирование чакры для нужной техники длилось долго, уже минуту как. В бою я давно бы был мертв, но, например, перед созданием башни, в которой я нахожусь, люди готовились наверняка в разы больше. Однако моя техника не только была слишком медленной для боевой, но и слишком незначительной, если сравнивать с дворцом королевы Роурана.
Сомкнув руки в последний раз, вызвав таким образом синергию определенных тенкецу в руках и заставив чакру в себе принять нужную форму, я аккуратно выдохнул небольшое облачко желто-зеленого газа. Незначительная его часть рассеялась, наполнив помещение удушливым ароматом. Другая часть оказалась в пространстве барьерной техники, поэтому тут же стремительно начала падать вниз, останавливаясь лишь в нескольких сантиметрах над начертанной на стоящем передо мной столе печатью. Аккуратно разомкнув ладони, я удовлетворенно осмотрел результат своей техники.
Зеленоватый газ на фоне бесцветной атмосферы был отлично виден. Он плавал в рамках невидимого
— Комбинация печатей номер триста семь, — сам себе пробормотал я, чиркая неровные линии знаков на новом листе. — При взаимодействии с чакрой Рюмьяку контроль над техникой значительно улучшен. Получен желто-зеленый газ в три раза тяжелее воздуха с характерным запахом.
Второй парой рук подхватив со стола один из немногих оставшихся маленьких свитков, я распечатал хранимую в нем технику. Бумажный сверток отправился в груду таких же использованных его собратьев под столом, а техника проникла сквозь стенки барьера, стремительно вымораживая пространство.
— При охлаждении до минус тридцати четырех газ начал конденсироваться в желто-зеленую жидкость, — снова сделал я пометку в журнале. — Мощности запечатанной техники Хьетона не хватило для затвердевания жидкости, следовательно, ее температура плавления ниже девяноста-девяноста пяти градусов.
Еще несколько минут проверяя физические свойства полученного газа, я увеличивал давление, точнее измерял его плотность и, наконец, перешел к его химическим свойствам, начав помещать в него приготовленные ранее реактивы. На много опытов его не хватило, я успел только сжечь в газе немного меди, сурьмы и красного фосфора, из-за чего пространство внутри барьера оказалось заполнено смесью буроватого дыма. Еще получилось пропустить немного газа через раствор йодидов, но на этом все. Впрочем, этого было для первой фазы опыта достаточно.
— Полученный с помощью чакры хлор с высокой степенью вероятности по химическим и физическим свойствам от настоящего не отличается, — заметил я, задумчиво рассматривая слабо колеблющуюся массу бурого дыма из хлорида меди с примесями серого дымка от окисленного хлором фосфора и сурьмы. — В газе ощущается наличие чакры, однако на его реакционную способность это не влияет. В соединениях чакро-хлора с естественными химическими элементами так же ощущается наличие чакры, но в меньшей степени.
Нужно подождать и продолжить изучение теперь уже полученных хлоридов. Любопытно, насколько долго в них будет ощущаться наличие чакры. По моим предыдущим наблюдениям за самой простой созданной Суйтоном водой, со временем она частично сублимирует, просто растворяясь в природной энергии, частично превращается в обыкновенную воду. Возможно, дальнейший распад продолжался с меньшей скоростью, но ограниченная экспозиция опытов не позволила ее оценить.
Технически я даже могу примерно понять и обрисовать этот процесс распада. Ну, настолько, насколько это возможно с моими ничтожными познаниями в квантовой физике. Насколько я помню из случайно прослушанной в далекой молодости лекции, материя — это тоже энергия, чья материальность и масса основана на взаимодействии кварков вещества друг с другом и их давлением на некое поле. Честно, я большую часть той лекции проспал, но из памяти удалось выудить хоть это. Или я просто так понял и сам додумал услышанное.