В тихом омуте...
Шрифт:
…Когда мы вышли на улицу, в лицо ударила подсохшая московская ночь. Никогда еще изгаженный городом воздух не казался мне таким свежим. В полном молчании мы дошли до машины Олега Васильевича – “Шкода-Фелиция” цвета мокрый асфальт. Олег Васильевич распахнул передо мной дверь.
Я уселась на сиденье рядом с водителем, сразу же пристегнулась ремнем и повернула голову в сторону Марилова.
– Куда? – спросил Олег Васильевич.
– На проспект Мира, если вас не затруднит.
– Теперь
Некоторое время мы ехали молча. До тех пор, пока меня не начала грызть смутная досада на полную, вопиющую бесстрастность этого человека – вытащить незнакомую деваху из каталажки и даже не поинтересоваться, почему она туда попала. Ладно, если он не поинтересовался – я поинтересуюсь.
– Лихо у вас получилось!
Он не удостоил меня ответом, сосредоточившись на дороге. Профиль у него тоже был звериный, стянутый к чересчур широким крыльям носа. Так и есть – ласка, я не ошиблась.
– И как только удалось? Ни малейшей реакции.
– Вы, должно быть, внебрачный сын министра внутренних дел – вон как все уладили. Или нет – консультант хельсинкской правозащитной группы… А может, генерал от инфантерии?
– Мимо, – наконец разлепил губы он.
– Мимо так мимо. Вы случайно не знаете, что такое “питомза”?
Наконец-то он удостоил меня взглядом.
– Тебе-то зачем?
– Этот вопрос мучает меня последние несколько часов.
– Случайно знаю. Это такая проволочная сетка. Ее используют водолазы для сбора трепангов. И снова – молчание.
– А что такое трепанги? – глупо спросила я. Олег Васильевич засмеялся – в свете пролетавших одиноких реклам блеснули зубы.
– Скажите, а если бы я действительно вляпалась в двойное убийство с отягчающими, вы бы тоже меня вытащили?
– Во всяком случае – попытался, – серьезно сказал Олег Васильевич, не глядя на меня. – Хотя для этого пришлось бы разнести все отделение.
– Надо же! Вы меня интригуете.
– Ты здесь ни при чем. Просто ты позвонила от Игоря – и я приехал.
– Надо же, да здравствует мужская дружба!
– Игорь почти никому не дает мой телефон. Но если дает… Значит, хочет защитить этого человека.
– А вы, стало быть, идеальная машина для защиты.
– Стало быть, – отрезал Олег Васильевич.
– Какая находка для вашей жены!
– Я не женат, – сразу же раскололся Олег Васильевич.
– А зря. Масса хрупких женщин, особенно в безнадежной бюджетной сфере, нуждается в защите. Вообще, я просто так спросила. Без всякой задней мысли.
– Я тоже без задней мысли. , “Шкода” подкатила к моему дому на проспекте Мира.
– Ну, если попадете за кражу марокканских
– Всенепременно. – Я неожиданно изогнулась и поцеловала его в щеку – в знак признательности.
Олег Васильевич дернулся от неожиданности, повернулся ко мне и стал запоздало рассматривать.
– Знаете что? – внесла вдруг я предложение. – Раз уж вы так волшебно меня спасли – прямо как Бог из машины… Я не могу вас так просто отпустить. Давайте поднимемся и выпьем чего-нибудь. За знакомство. Не возражаете?
Олег Васильевич пожал плечами:
– Хорошо.
Мы поднялись в квартиру. Оглядев обстановку, Олег Васильевич слегка присвистнул, что несколько разрушило его имидж ничему не удивляющегося крепкого орешка; а он наверняка дал себе слово ничему не удивляться – я так и видела, как несгибаемый семиклассник Олег Марилов царапает детскую клятву на листке в клетку и скрепляет ее кровью из проколотого булавкой пальца.
– Шикарно живете!
– Вообще-то это Грека апартаменты.
– Кого?
– Грека, – я прикусила язык, – Игоря Викторовича, стало быть.
– Странно вы его называете.
– Ничего странного. По принадлежности к исторической родине. А эту квартиру он сдал мне напрокат. Похоже, так же, как и вас…
. – Похоже, ты действительно для него что-то значишь.
– У вас аналитический ум. Недавно я оказала ему маленькую услугу. Только я не любовница, которая приехала в Москву, чтобы спустить деньги на аттракционах в парке Горького… Не подумайте.
– Я и не подумал. У Игоря жена.
Подобная простодушная твердолобость как-то не вязалась с образом маленького хищного зверя, вытащившего меня из передряги, и даже задела меня: элегантный спаситель не имеет права быть ортодоксом.
– А вы считаете, что нельзя иметь любовницу при наличии жены, даже самой распрекрасной? Это не мужской взгляд. Думаю, если бы у каждого второго мужика женой значилась Клаудиа Шиффер, он бы вес равно исподтишка пялияся на соседку с верхнего этажа.
Олег Васильевич брезгливо приподнял брови:
– При чем здесь это? Я говорю об Игоре. И его жене.
– Она удивительная женщина?
– Она уже давно парализована. Восемь лет. Травма позвоночника.
Черт возьми, я и не знала! Заслоненный другими людьми. Грек вдруг предстал передо мной с самой неожиданной стороны. И все эти аккуратные пачки валюты, все дочерние фирмы и телохранители не могут поднять на ноги единственное существо, которое он любит:
Я вспомнила фотографию на столе Грека – самая обыкновенная женщина с извиняющимся поворотом головы…