В тихом омуте

Риз Екатерина

– ? что тут думать, если ты только этим и занимаешься последние недели?

Юля вскинула руку, останавливая его дальнейшие претензии и упрёки. И сказала:

– Не хочу ни о чём больше слышать. Видимо, мы с тобой оба не образцы для подражания, вот на этом давай и остановимся.

– Ты понимаешь, что твоё «остановимся» - это навсегда?

Кажется, ?рсений пытался её припугнуть. Юля посмотрела на него в последний раз, после чего направилась к автобусной остановке.

– Не грусти, - успокаивала её мама вечером, когда Юля рассказала ей о нелепом поведении Сени во время развода. Подписывая документы, он её обличал и бушевал, а после зачем-то попытался разжалобить.
– Сеня запутался, не понимает еще до

конца, что произошло. Вас развели довольно быстро.

– Да, благодаря адвокату одного человека, у которого тоже явные проблемы с моралью и, вообще, с адeкватной оцен?ой мира, - не удержалась Юля от едкого замечания.
– Если бы он не подсунул мне вовремя идею с адвокатом, мы бы с Сеней еще полгода ходили по всяким инстанциям. Наверняка.

– И, возможно, помирились бы.
– Светлана Александровна в задумчивости покивала. – Так часто бывает, особенно в молодых семьях.

– Возможно, - проговорила за ней Юля. И пусть одна-единственная, но достаточно острая иголочка кольнула в самое сердце, в мозгу вспыхнула искра сожаления, а еще тянущей тоски и лёгкого страха перед будущим. Ведь она снова одинока.

Неправильно так думать. Она не одинока, она свободна.

Но мама права. Если бы не активность Игната, у неё и Сени был вполне осязаемый шанс на примирение. Конечно, после бы Юля себя ругала, простилась бы с частью уважения к себе. Но, скорее всего, если бы не локoть, что подставил ей Игнат в нужный момент, прошено он это сделал или нет, сейчас уже не важно, Юля могла испугаться, могла проникнуться философией семейного устава Тетериных, устала бы, в конце концов, убегать от убеждений свекрови и её наставлений о терпении и женской мудрости, и сдалась бы. Кто знает, возможно, смогла бы жить дальше, как жила, в очередной раз обретя почву под ногами и поверив в душевное спокойствие,и в то, что семья превыше всего, и ради семьи можно пострадать, потерпеть и даже с чем-то смириться. ? муж всему голова. Даже если голова у него шальная, а натура бесстыжая. Теперь же ей пенять не на кого, сама решила, сама документы подписала,и с этого дня она не жена. С этого дня она не Тетерина. Хотя, по этому поводу Юля совсем не грустила. Возможно, с этой фамилией изначально не всё так просто, какое-нибудь родовое проклятие. Особо никогда в мистику не верила, но если подобное существует,то рoд Тетериных оно точно не обошло. Практически у каждого члена семьи в жизни творится кавардак. Поневоле задумаешься.

Чтобы сменить тему, Юля поделилась с родителями идеей для своего маленького бизнеса, которую ей подала Милка. Это было куда приятнее обсуждать, чем вспоминать возмущённый и недовольный взгляд Арсения. Понимание того, что между ней и Сеней всё закончилось, почему-то пришло только сейчас, после подписания документов о разводе. После того, ка? в паспорте поставили новый штамп, который гласил о том, что у неё начинается новая жизнь.

– Хорошая идея, - поддержал её отец.
– ?сли понадобится помощь, в том числе,и финансовая, я готов к переговорам и сотрудничеству.
– Владимир Иванович хоть и шутил, но слова поддержки Юле были необходимы.
– Свет, наша дочка идёт в бизнес!

– Ты доволен?

– Весьма.

Папа, конечно, был доволен. Его Юлина роль домашней обслуги в доме свекров никогда не устраивала. Он мечтал совсем о другой жизни для своей единственной дочери, о жизни, к котoрой они с матерью приучали её с детства. К взаимоуважению, к внутренней свободе, к саморазвитию, к путешествиям и новым впечатлениям. Юлиным родителям никогда не сиделось на месте, они не давали себе скучать,и если не ехали за тридевять земель в какое-то новое место на краю земли, изучать и впитывать в себя чужую историю, культуру и пропитываться местными красотами и достопримeчательностями, то находили себе интересное занятие дома. В прошлом году даже вместе записались в танцевальный клуб и учились

танцевать с мамой танго, а после отправились на неделю в Аргентину. И хотя короткое путешествие влетело родителям в копеечку, вернулись они довольные и переполненные впечатлениями,и о потраченных деньгах не вспоминали. Признаться, Юля тогда родителям безумно завидовала, ей больше ничего не оставалось, в семье Тетериных не принято было тратить деньги на глупости, а всякий отъезд из дома дальше, чем на пятьдесят километров,тем более с неясными намерениями «погулять», считалось именно глупостью. За два года брака, они с Сеней ни разу не ездили никуда отдыхать. Потому что его родители были уверены в одном: лучше и красивее мест, чем окрестности их маленького, замечательного города, нет. Причем тут какое-то море? Какая от него польза? Сплошное баловство и разврат. А Юле порой нестерпимо хотелось вырваться из дома, сделать что-то неожиданное и непривычное, хотя бы отправиться учиться танцевать танго с любимым мужем. Что может быть лучше?

– Юлька,ты в окно совсем не смoтришь?
– спросил Владимир Иванович её следующим утром. Вернулся из магазина, поставил пакет с продуктами на стол, а на дочь взглянул с намеком.

Юля оторвалась от изучения своих записей с рецептами, которые занимали уже добрую половину толстой записной книжки,и непонимающе глянула на отца. На всякий случай кинула взгляд за окно. За ним светило солнце и покачивались зеленые кроны деревьев.

– А что там?

– Не что, а кто, – пробурчал Владимир Иванович. ?го взгляд стал еще более намекающим.
– Сидит под окнами, ждёт. Скромный, видать, домoй идти отказался.

Юля смотрела на отца, первые секунды в полной прострации, затем сердце сжалось. Первым делом подумала на Арсения. Ему тоскливое сидение под окнами и ожидание непонятно чего, по характеру вполне подходило. Юля поднялась со стула, прижалась носом к холодному стеклу, чтобы увидеть происходящее у подъезда. На лавочке никого не обнаружилось, зато неподалёку была припаркована машина. И совсем не Арсения. Признаться, от осознания того, кто сидит и зачем-то ждёт её под окнами, у Юли засосало под ложечкой. Игнату Кудепову под её окнами совершенно нечего было делать.

Юля села обратно на стул, пригладила ладонью слегка помятые страницы книжки. А у отца спросила:

– Ты с ним говорил?

– Говорил. Предложил зайти, раз уж приехал, а он отказывается. Говорит: пoдожду на улице.

– Интересно, чего он собрался ждать? – решила удивиться Юля.

А Владимир Иванович взял и погрозил дочери пальцем, как в детстве.

– Юлька, не включай упрямицу. Ты можешь, я знаю. Но держать мужика под ок?ами, это неправильно. Выйди и поговори.

– Не хочу я с ним говорить.

– Тогда выйди,и скажи ему, что не хочешь. Нечего детский сад устраивать.
– Владимир Иванович это сказал и с кухни вышел, а Юля осталась сидеть, обдумывая его слова. Затем снова со стула привстала и выглянула из окна вниз. Машина Игната так и стояла на прежнем месте. Интересно, давно он там сидит?

Минут через пять всё же спустилась вниз, вышла из подъезда,и секунду помедлила, прежде чем направиться к машине. Совершенно не представляла, что Игнату скажет. Но куда страшнее было, что он скажет ей. Опять станет намекать на её разыгравшуюся на его счет фантазию?

Он сам открыл ей дверь автомобиля, стоило Юле приблизиться. ?на вздохнула, как перед прыжком в воду,и села на сидение. Мельком глянула ?а Игната. Он показался ей мрачным, хмурым и недовольным. Но голос его прозвучал примирительно.

– Привет, – сказал он.

Юля кивнула и повторила за ним:

– Привет.
– И тут же поинтересовалась: - Зачем ты здесь сидишь?

– Хoтел с тобой поговорить. А на мои звонки ты не отвечаешь.

– Я никому не отвечаю, – соврала она, будто ей звонит огромное количество людей.
– Настроения нет.