В видении Бога
Шрифт:
Балак Рам воинственно встречал посетителей и нещадно хлестал их бичом своего языка. По приведенному здесь эпизоду можно судить о его своеобразной манере обращения с гостями. Как-то раз ему пришло в голову послать за районным налоговым инспектором, по делам приехавшим в Банду. Тот был правоверным индуистом и, не подозревая, что его ожидает, благочестиво откликнулся на призыв махатмы. Бедняга отправился к Балак Раму сразу после закрытия своей конторы, в одежде, в которой обычно ходил на службу. Чиновник поклонился садху и сел перед ним.
Прищурившись, Балак Рам смерил своего гостя взглядом с головы до ног, причмокнул
– Ха, ха, – начал он издевательским тоном, – какой шикарный костюмчик на тебе! Отутюженный длинный плащ, белые брючки с иголочки, модные английские штиблеты и вычурная трость в придачу! Разодетый хлыщ, да и только! Сколько драгоценных монет ты выбросил на все это барахло? Ты думаешь, что стал очень умным, напялив этот шутовской наряд? Глупец, неужели ты до сих пор не понял, что копошишься в земле, как мерзкий червь, с утра до вечера корпя в своей конторе ради этих никчемных безделиц, и пускаешь пузыри, ублажая свою плоть корыстными и греховными желаниями?
– Берегись, – пророчествовал он, – смерть неотступно крадется за тобой, как огромная кобра, только и ожидая момента, чтобы проглотить тебя! Пошевели чуть-чуть мозгами – зачем ты вообще родился? Для вас, земляных червей, только один путь к спасению – служение святым. Если ты не делаешь этого, ты конченый человек. Так что выкладывай все деньги, что имеешь при себе.
Потрясенный чиновник смущенно сказал, что пришлет денег из дома, так как с собой у него ничего нет. Пробормотав несколько слов извинения, он спешно ретировался. Денег Балак Рам так и не дождался. Он посылал за инспектором не меньше шести раз, но тот, разумеется, обходил холм стороной!
Путь к покою
Для школьников садху и махатмы особо притягательны. В их компании они могут отлично повеселиться. С любопытством наблюдая за миром садху, они дразнят их, подражая их забавным чудачествам. Ужимки, причуды и эксцентричные выходки этой породы бродячих аскетов – извечный предмет пристального внимания школьной ребятни. И не удивительно: они попадают в бесплатный цирк, на увлекательное представление, куда пускают без билета. Но с Балак Рамом этот номер не проходил. Конечно же, он очень любил мальчишек, но как за спектакль, так и за нежную любовь им приходилось дорого платить. После уроков мальчишки всей гурьбой залезали на холм Бамбешвар. У Балак Рама уже стояла наготове дюжина пустых глиняных кувшинов.
– Деточки, миленькие, – подзывал он их, сморщивая свои сухие губы в узкую воронку, – усвоенный прием для демонстрации умиления. – Не принесете ли немного воды из колодца внизу? Вот кувшины, каждому по одному – хорошие мальчики, вмиг обернетесь, давайте, дорогие, – вкрадчиво задабривал их Балак Рам.
Рамдасу довелось быть зрителем подобных сцен. Как-то раз Балак Рам науськал команду из шести мальчишек принести воды и снабдил их кувшинами. Только двоим удалось вскарабкаться с кувшинами наверх, остальные вернулись, держа в руках осколки горлышек и днищ. Четыре кувшина были потеряны зараз, и обезьяна, сидевшая в Балак Раме, взбесилась. Умильная улыбка исчезла, и он грозно навис над четырьмя преступниками.
– Ах вы, негодники, – взревел он, – вы что, думаете, это кувшины ваших дедушек? Я дорого заплатил за них, но вам до этого и дела нет, и вы, черти, разбили их! Немедленно отправляйтесь к родителям и отдайте мне полторы анны за каждый. Брысь отсюда, быстро! Чтобы были здесь с деньгами до темноты.
Мальчишек
Несколько дней после визита общественного надзирателя Балак Рам пребывал в озабоченности. После первой атаки оскорблений ему удалось-таки выжать из чиновника пару рупий – совсем как из буйволицы, которая не дает молока, пока ее хребет не отведает увесистой палки из ствола банана. Балак Рам мечтал подвергнуть надзирателя второй пытке, но у того, видимо, были иные планы. Все гонцы, посылаемые к нему Балак Рамом, словно сговорившись, докладывали, что не смогли его найти. Что до налогового инспектора, который как сквозь землю провалился, то Балак Рам объявил его состояние полностью безнадежным.
Однажды вечером Рамдас спросил его, почему он потчует визитеров грубой бранью.
– Как же иначе, – презрительно фыркнул тот, – сладкие слова и разумные доводы не для глупых ослов. Чтобы они стронулись с места, нужна тяжелая дубина. Так и с этим народцем, погрязшим в эгоизме и невежестве. Я желаю им только добра, но лишь колотушкой можно выбить из них что-то стоящее и полезное для них самих.
– Ты ошибаешься, – возразил Рамдас, – на земле нет силы могущественнее любви. Мягкостью и нежностью ты можешь завоевать весь мир. Бросив все, ты стал садху, чтобы познать Бога. Бог – это любовь и покой. Признаки невежества – это как раз несдержанный язык и гневный ум. Пока в твоем сердце не поселятся любовь, сочувствие и всепрощение, а в уме не воцарится полный покой, ты не познаешь Бога.
– О, ваши слова целительны, пожалуйста, исправьте меня, – взволнованно воскликнул Балак Рам. – Я знаю, что у меня куча недостатков. Именно поэтому я и мечтаю, чтобы вы оставались со мной. Я искренне хочу извлечь пользу из вашего общества.
В этот момент его интерес переключился на Тапасвиджи: от раскуренной трубки вился дымок ганджи. Беседа прервалась.
Уже несколько раз, когда Балак Рам с бранью набрасывался на посетителей, Рамдас давал ему понять, что предпочел бы распрощаться с ним, чем выслушивать его ругань. Но Балак Рам ни за что не хотел терять Рамдаса, он любил и почитал его. Много раз он прикусывал язык, боясь, что Рамдас незаметно ускользнет от него.
Дело шло к развязке, и она наступила в один из вечеров. В потайном углублении бокового грота Балак Рам хранил одну рупию. Днем ему зачем-то понадобилась монета, но он не обнаружил ее в тайнике. Мальчик, носивший еду, обычно подметал пол в пещере. Подозрение пало на него, но он должен был явиться только вечером. Балак Рам рассвирепел.
– Пусть только придет, – бушевал он, – я сведу с ним счеты! Мерзавец!
Как всегда, мальчик пришел с едой около восьми и поставил на пол судок с ужином. Балак Рам крепко ухватил его за руку.
– Ты украл мою рупию, вор! Где она? – Его глаза метали молнии, а голос был так страшен, что мальчуган задрожал.
– Я не знаю, я не брал, – заскулил он.
– Врешь! – рявкнул Балак Рам. – На воровство ты теперь громоздишь ложь! Ты недостоин жизни, и если оставить тебе ее, ты превратишься в отпетого негодяя. Я сейчас же придушу тебя. – От слов он перешел к действию: с бешеной яростью схватил мальчугана за горло и стал душить.
В тот же миг Рамдас поднялся и сказал ему:
– Послушай-ка, Рам, с Рамдаса хватит. Он больше не может оставаться с тобой. – Он спрыгнул с каменного карниза и стал спускаться вниз.