В западне
Шрифт:
— Внешность бывает обманчива, — Ева косится на Диму.
— Разумеется. Но если бы ты попала в лапы к этому придурку, то он бы тебя сразу трахнул.
— В переписке он был таким… «не от мира сего».
— Все мы носим маски.
— Да уж, — Ева вновь смотрит на Диму.
Интересно, сколько масок в его арсенале? Интуиция уже не первый раз вопит о том, что стоит быть с ним аккуратнее. Но Дима всё равно нравится Еве, ей хорошо с ним, её к нему тянет. Однако въедливый червячок внутри бьёт тревогу. И как бы Еве ни хотелось игнорировать внутренний голос, она не
— Может парню просто захотелось с кем-то потрещать о «высоком». Расширить познания, попрактиковаться в обольщении интеллигентных девушек, — продолжает Дима рассуждения о Марке. — В любом случае подробности узнаем на днях. Возможно, у него таких переписок сотни. Может, он тебя посчитал «не от мира сего», поэтому и не предлагал встретиться и прыгнуть в койку. Кстати, завтра тебе нужно в отделение заехать, дать показания.
— Опять?
— Дело же передали.
— Но ты ведь записывал наш разговор.
— И с тобой хотят поговорить ещё раз. Не волнуйся, насчёт статьи тебе ничего не предъявят. Никто не знает, что это твоих рук дело, я об этом позаботился. Отвезу тебя завтра.
Ева откидывается на спинку сиденья. Она чувствует себя очень уставшей. Негативные мысли задействуют больше частей мозга, чем радостные, а в последнее время негативных мыслей хоть отбавляй. Подозрения насчёт Димы тоже не добавляют оптимизма. То, что ему нельзя доверять, Ева поняла слишком поздно. Да, он помогает ей. Но не кроется ли за этой помощью личная выгода? И какая?
Глава 9
Он всматривается в зеркальную гладь озера, глядя на отражение проплывающих облаков, затем бросает камушек. Раздаётся всплеск, по воде бегут круги, руша идиллию покоя и умиротворённости.
Вот так же и она всё сломала. Его десятая девушка. Юбилейная. Девять невест уже ждут его на небесах. Она тоже там будет. И многие другие. А потом он придёт к ним, чтобы воссоединиться навеки.
Он выбирал их долго, тщательно. Находил их профили в соцсетях и на сайтах знакомств, выслеживал, вёл наблюдение, пробивал всю подноготную. Ни родных, ни близких. Одинокие. Никем непонятые, как и он сам. По крайней мере, он так думал. Однако у шести девушек оказались очень заботливые друзья, которые забили тревогу после пропажи. Этих девушек искали, и он стал проверять жертв ещё дотошнее. Он был так аккуратен, но с двумя телами вышла незадача: их нашли. Как?! Он же так хорошо их спрятал.
Но её не найдут. Он об этом позаботится, когда вернёт её.
Им было так хорошо вдвоём. Но она посмела сбежать. Бросить его. Выбрать обманчивую свободу, вновь загнав себя в мирские рамки.
— Еее-вааа, — улыбается он, смакуя имя на языке, и шепчет: — Тебе не уйти. Не убежать от меня. Я знаю, где ты. Я знаю о тебе всё. Ты тоже думаешь обо мне. Скучаешь, знаю. Читал твою статью. Ты так талантливо пишешь. Я польщён. Ты поняла свою ошибку и ищешь встречи. Скоро. Очень скоро мы будем вместе. Обещаю.
Он уже выбрал новую жертву, но
Если бы он не сорвался в спешке в ту ночь, то всё уже свершилось бы. Но его отвлекли. И он допустил оплошность.
Он думал, что повесил замок как надо, однако она смогла сбежать. Никому до неё не удавалось. Девять раз он оставлял дверной замок просто висеть, не защёлкивая, но ещё никто не смог сбросить его с петли.
А она смогла.
Спутала ему все планы.
В ту ночь он намеревался вернуться и застать её при попытке к бегству. Он бы пришёл в ярость, напугав её до полусмерти. Она бы кричала, пока он бы не угостил её «лекарством», сделав послушной. И вот тогда бы состоялась их первая брачная ночь.
Она была бы в белом, как и все они. Он бы занимался с ней любовью до рассвета, а с первыми лучами солнца убил бы, став её спасителем.
Трепыхающаяся бабочка в его руках… Ловит последний вдох и наконец замирает, испуская дух в небеса и обретая вечную свободу.
Что может быть прекрасней?
Он так хотел освободить её…
— Но ты сбежала! — вскрикивает он и швыряет в воду второй камень. — Предала меня! Нашу любовь! Всё, что я так долго взращивал!
Он потратил на неё тридцать семь дней. Лаская, любуясь, привыкая к ней и привязывая к себе. Последний раз, когда она мастурбировала перед ним, был волшебным. Между ними возникла настоящая связь. Он еле воздержался от занятия с ней любовью. Но всё-таки сдержался.
Он хотел, чтобы всё было правильно.
— А ты всё испортила! Глупая девка!
Третий камень летит в воду, и перепуганные птицы оглашают округу беспокойными криками.
— И теперь сама страдаешь без меня, — переходит он на свистящий шёпот. — Пострадай. Ещё немного, Ева. Тебе кажется, что это счастье, но ты живёшь в тисках обмана. Только я был и буду честен с тобой.
Перед глазами встаёт омерзительная картина. Нет. Нет. Не бывать этому.
Он вернёт свою девочку. Воссоединится с ней. На этот раз всё будет идеально. Очень скоро они встретятся. Ей больше не придётся скучать, чувствовать себя брошенной и ненужной. Он позаботится о ней. Он позаботится обо всех. Сделает их счастливыми. Подарит им новую, вечную жизнь. Станет их благодетелем. Самым прекрасным и верным мужем.
Больше ни одна брошенная женщина не будет страдать. Он не допустит этого. Он спасёт их всех. Спасёт Еву.
— Неблагодарная, — цедит он сквозь зубы. — Я столько сделал ради тебя.
Темнота растёт внутри него, и он сжимает кулаки, вновь переходя на крик:
— Тупая тварь! Мы были так счастливы!
Он втягивает воздух, раздувает ноздри. Подбирает камень, швыряет его в птицу. Когда тот достигает цели, мужчина хихикает.
— Я приду за тобой, Ева, — произносит он неожиданно высоким голосом. — Я уже в пути.