В зеркале русских былин
Шрифт:
Тошнота все никак не отступала.
– Да реакции отца она ждала. О вас же весь лес говорит. Чуть ли не пари заключают, что между вами и сможешь ли ты...
– Смогу что? – резко повернулась я к ней, вновь ощутив головокружение.
– Это сейчас неважно, тебе лежать нужно, бледная какая. Помочь?
Я не стала настаивать, не один год, зная подругу. Если та говорить не хотела, ее и силой не заставишь. Хотя о чем это я, кто ж будет пробовать-то.
Отказавшись от ее помощи, шумно
Впрочем, попытавшись сделать то, ради чего пришла в уборную, тут же пожалела о том, что подруга ушла. Накатила слабость и я медленно сползла по стеночке, не в силах привести в порядок одежду.
Да что же это такое?
Стягивать сарафан, весь испачканный в земле было то еще мучение. Душ пришлось принимать сидя прямо на прохладном кафеле. Сил не было совсем.
Появилось искушение просто лечь и поспать полчасика, пережидая слабость.
– Василина, ты там? – раздался требовательный голос Кащея из-за двери.
– Открывай, пока я не снес эту дверь ко всем чертям!
– Я в порядке. Пару минут.
Но кто б меня послушал.
Треск ломающейся древесины стал мне ответом.
– Вы вообще о правилах приличия слышали? – устало уточнила у ворвавшегося подобно смерчу мужчины.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, - усмехнулся Ратмир, склоняясь и поднимая меня на руки.
У меня даже сопротивляться не было сил.
Хорошо хоть ему хватило совести обернуть вокруг меня полотенце.
– Почему не велела помочь домовым, раз уж дочь выставила?
– Помыться помочь? Я что беспомощная? – слабо возмутилась, борясь с наливающейся свинцовой тяжестью.
– Что со мной? – сама поморщилась от панических ноток, послышавшихся в голосе.
– Истощение дает о себе знать, - нехотя ответил мужчина, укладывая меня на мягкую перину.
Кровать была просто королевских размеров, застеленная мягким постельным бельем персикового цвета.
– Скоро принесут настойку, станет лучше.
Кивнула, понимая, что любое зелье требует времени для приготовления. А прозапас их почти не варят, слишком маленький срок хранения. Буквально через пару дней настойка становится уже бесполезной.
Мокрое полотенце приносило дискомфорт, но не просить же Кащея переодевать меня в самом деле.
– Вы не позовете Глашу? Мне бы переодеться...
Окинув меня потемневшим взглядом, Ратмир молча кивнул и стремительно вышел.
А вот нечего было врываться и хватать.
Домовушка появилась спустя пару минут, принеся целый ворох рубашек.
Жаль белье захватить не догадалась. Но пока мне было не до этого.
Споро натянув
На пороге появилась недовольная бабуля с пузырьком в руках.
– Пей, горе ты мое, - поднесла она к моим губам настойку.
– Это от сотрясения или истощения? – решила все же уточнить я.
– От глупости! – припечатала сказительница, недовольно оглядывая меня.
– Переодевал-то тебя хоть не самолично, надеюсь?
– А то, что, жениться заставишь? – язвительно уточнила я, решив не упоминать, как попала из купальни в постель.
– Поговори мне еще, - буркнула бабуля, зыркнув на прикрытую дверь.
– Бабуль, откуда у меня огненный дар? Разве отец был стихийным магом?
– Природным колдуном, что ли? Это ты лучше у матери своей поинтересуйся. А пока на вот, пожуй.
От всунутой мне ветки какой-то сушеной травы с мелкими цветочками исходил премерзкий запах.
– Что это? – поморщилась, не желая это есть.
– Трава специальная. Тошнота уйдет и головокружение. Ты мне не кривись, раньше думать надобно было, когда Лешего злила и с такой высоты летать надумала.
– Можно подумать я специально, - не смогла смолчать, заработав еще один недовольный взгляд.
– Вот прилетит мать твоя, заберем ко мне в избу. Нечего у посторонних разлеживаться.
В груди вспыхнуло раздражение напополам с протестом.
С Кащеем было спокойнее. Он защитить может.
Но спорить не было сил. Настойка стала действовать, и я провалилась в сон.
Глава 17
– Ты, что это удумал окаянный? Совсем из ума выжил? – ворвался в сознание недовольный голос бабули, разгоняя размытые сновидения.
– Тихо, разбудишь, - негромко осадил ее Кащей.
Судя по всему, они ругались прямо в комнате, где спала я.
– Да она до утра проспит, настойку же Ярослава варила, - фыркнула сказительница.
– Ты мне зубы-то не заговаривай. Еще раз повторяю, не позволю тебе...
– Довольно. Я твоего позволения не спрашивал. Сам с девочкой поговорю.
– Не смей, Кащей. Ты ведь...
Тут бабуля запнулась, попятившись.
Распахнув глаза, замерла, наблюдая за объятым синем пламенем мужчиной.
Он надвигался на побледневшую бабулю, растерявшую мигом весь свой пыл.
– Погубишь ведь, девчонку, несмышленыш она еще. Мужиков толком не видела, даром, что в городе жила, - уже не так уверенно забормотала сказительница, не сдаваясь.
– Прекратите, - негромко попросила я, испугавшись за нее.