В жарких объятиях Дерзкого
Шрифт:
— Только не волнуйся, — я поспешила успокоить Андрея, увидев его волнение. — Это того не стоит. Ты взрослый и давно самостоятельный. Нужны ли тебе сейчас эти подробности? Вон у меня. Вроде и родной отец, а толку-то. Всё равно что чужой. Сколько проблем из-за него.
— Дело не в этом. Я имел право знать. А дальше — мой выбор. Так мне сознательно ничего не говорили и… не сказали бы никогда. Случайно услышал, подходя к кабинету отца, диалог родителей — на повышенных нотах. Мама, увидев меня на пороге, пыталась произнести хоть что-то членораздельное, но у неё это так себе получилось. Я бросился к машине, надавил на газ и…
— А я всегда
— И это говорит мне девушка, которая все свои действия совершает в порыве спонтанности и сиюминутного порыва, — я предпочла не спорить, дабы не провоцировать конфликт интересов, но Андрей решил затронуть тему наших отношений сам. Причём рассказал мне на столько шокирующие вещи, что я незамедлительно решила пролить свет на вопрос трёхлетней давности.
Подъехав к высоким воротам Даниловского особняка, я от души посигналила. И мне было абсолютно плевать, что я спровоцировала перекличку всех местных псов, а так же содрогание стоявшей на посту охраны. Плевать! Сейчас я хочу видеть глаза этого гада и услышать его оправдательный лепет. Плечистые парни из охраны, зная меня уже достаточно давно, пропустили в дом без лишних вопросов. Тем более, что я в чрезмерно резкой форме заявила о том, что меня вызвал сам шеф. Парни, с сомнением в глазах, переглянулись, но возражать не рискнули. Знают уже чертяки, каково на вкус блюдо из моей мести. Ага.
Камиль выплыл из своей спальни на шум голосов застёгивая на ходу пуговицы чёрной как смоль рубашки, и запихивая её в такие же тёмные брюки. Спускаясь вниз по ступенькам, он увидел, маячащую в центре холла, огненно рыжую копну самой главной бестии в его жизни. Услышав шаги, девушка обернулась.
— Лиля? Чем обязан в столь поздний час?
— Поздний? Десять всего. Детское время. Или ты уже спатеньки лёг?
— Да… нет, конечно. Так, отдыхал от забот. А ты каким ветром?
— Я то? Ветром перемен.
— Что-то случилось? — его игривое настроение сменилось крайней степенью озабоченности.
— Случилось. Причём, как оказалось, за моей спиной, — я не сводила гневного взгляда с озадаченного лица Камиля. — Зачем. Ты. Ходил. К Андрею. А? — отчеканила каждое слово. — Отвечай немедленно!
Данилов даже отпираться не стал, видимо прекрасно осознавая и даже ожидая того, что раньше или позже, но этот разговор состоится.
— И кто тебе сказал? — он пробороздил пальцами и потрепал взъерошенный вихор на макушке.
— Какая разница? — прошипела я злобно сквозь стиснутые зубы. — Мы с Андреем из-за тебя расстались.
— Ой, вот только не начинай мне сейчас про этого сопляка! Любил бы, ни за коврижки мира от тебя не отказался бы. А так. Не успел я рот открыть и сказать, что ты моя девушка и почти невеста, как он…
— Что, что, что?! Я кто?! Девушка твоя? Это с какого перепугу? Будь добр, поясни мне. В какой это момент я стала твоей девушкой?
— Да ни в какой, — не стал отпираться Данилов. По его лицу блуждала глуповатая улыбка. — Лизавета меня подыграть попросила. Вот я и…
— Кто-о?! — мои глаза вот-вот намеревались вывалиться из своих орбит и рухнуть под ноги. — Лиза? Лизавета Силова? Но… ей то это зачем?
— Да, — он махнул рукой, — там такая многоходовка. Ты же там родителям этого… как там его? — он взглянул на меня ожидая подсказки.
— Андрея.
— Вот! Андрея, — щёлкнул
— А зачем ему было их задавать? Я его сама тогда бросила и просила не пытаться вернуть.
— Ну вот видишь! — обрадовался Камиль подходя ко мне ещё ближе, склоняясь… — Между прочим, моё предложение до сих пор в силе, Лиль…
— Милый, я уже тебя заждалась, — с верхней ступеньки лестницы ведущей на второй этаж за нами внимательно наблюдала очаровательная юная блондинка облачённая в ярко красный шёлковый халатик. — У тебя гости?
— Ты чего выперлась?! — прорычал Данилов девице, при этом не сводя пылающего взгляда с моих смеющихся глаз.
— Всё нормально, девушка, — я уже всё выяснила и сейчас откланяюсь. Осталось уведомить вашего мужчину о том, что я у него больше не работаю, — демонстративно вытащив из кармана рабочий телефон, я швырнула его на небольшой журнальный столик возле дивана и, развернувшись, проследовала к выходу с гордо поднятой головой.
Надо отдать должное Данилову — не проронил ни слова и даже парней не просил меня останавливать. Я вышла за ограду, и как только за мной опустились железные подъемные ворота, я подняла руки к небесам и почувствовала как из моей груди вырвался всхлип облегчения.
Мы подружились с Алинкой. Такой классной оказалась эта медсестричка. А с виду высокомерной казалась. Впрочем, деньги решают всё. Будут деньги, будет тебе: и уважение, и привилегии, и даже отношения. Вон как Сакуровы подсуетились.
Я приезжала в больницу каждый день. Ну не ржавеет первая любовь. Не высыхает, не замерзает, не испаряется. Остаётся навсегда в сердце. Напоминая о себе бессонными ночами, старыми фотками в галерее, не удалённой перепиской, мягким пушистым лисёнком у изголовья кровати. Сколько всего у нас было с Андреем. Мы первые друг у друга во всём: и объятия, и поцелуи, и ночь любви… неловкая и спонтанная, но самая дорогая. Разве такое забывается?
Мы много общались. Я засиживалась у него допоздна. Андрей рассказывал, как несчастлив в этом браке, что все эти годы любит только меня и безумно скучал. А я, как и всякая истосковавшаяся по теплу девушка, охотно слушала ласкающие душу слова. В нашей жизни всякое бывает. Ну раз получилось так с Сакуровой. Вынудили жениться. Жена не стена, так кажется говорят? Забавно. Раньше частенько слышала эту присказку, но никак не думала, что сама когда-то попаду в ситуацию, где нужно двигать эту самую… жену. Не скрою, была уверена, что вот ещё один денёчек и Андрей мне объявит о том, что он подаёт на развод. Но дни проходили за днями, ему становилось всё лучше и лучше. Ссадины на лице остались, да периодически проявляющаяся боль в ноге во время движения. А настроение его улучшилось вполне себе. До того момента, пока на пороге нашего будущего счастья не появилась она… жена.