В Желанном плену
Шрифт:
Он оборачивает свою руку вокруг меня и притягивает к себе. Я обнимаю его в ответ и зарываюсь лицом в его шею.
— Мне так жаль, малыш.
Он поглаживает мою спину и нежно объясняет:
— Это не так плохо. Могло бы быть еще хуже. Протезирование на самом деле очень развито в наше время. Заняло немного времени, чтобы привыкнуть, но я уже понял принцип его действия. Просто мое тело еще слабо после пребывания в коме, и мне нужно снова восстановить свои силы. Повреждение мозга... это то, о чем они точно не знают. Оно индивидуально в каждом
Не думая, я отстраняюсь и выпаливаю:
— Нам нужно переехать. Эта квартира недостаточно велика для нас обоих и тебе же понадобится комната для твоих ФТ. Я посмотрю, сможем ли мы найти дом для аренды или что-то в этом роде. Хорошо?
Его брови приподнимаются от удивления. Затем его лицо смягчается. Прижимаясь своим лбом к моему, он спрашивает:
— Ты хочешь жить со мной?
Мне нужны все мои силы, чтобы не ударить его, за то, что он задает такой глупый вопрос. Я спрашиваю:
— Ты любишь меня?
Не раздумывая, он отвечает:
— Больше всего, что есть в моей жизни, — признается он. — Было так тяжело восстанавливаться. Я так много раз хотел сдаться. Спасовать. Каждый раз, когда я говорил себе, что больше не могу это делать — я думал о тебе. И о том, как бы ты мною гордилась за то, что я это делаю, даже несмотря на то, что это было чертовски тяжело.
Мои глаза закрыты, и я глубоко дышу, отчаянно пытаясь контролировать свои эмоции. Я мягко говорю:
— Так и есть. Я так сильно горжусь тобой.
Затем мое тело двигается само по себе. Наклоняясь вперед, я очень нежно прижимаюсь своими губами к его. Его руки скользят вверх по моей шее к волосам, пропуская их между своими пальцами, углубляя наш поцелуй.
Эйфория. Чистая радость.
Кто-то покашливает.
Черт. Я забыла, что здесь был Рок.
Он стоит и улыбается.
— Ну, если у вас, ребятки, всё хорошо, мне нужно возвращаться.
Поворачиваясь к Ноксу, затем назад к Року, я встаю и подхожу к нему. Он уже ждет меня, расставив руки, и я бросаюсь ему в объятия. Он крепко держит меня, покачивая из стороны в сторону. Я шепчу:
— Спасибо, милый. Спасибо тебе большое.
Он целует мои волосы.
— Всегда пожалуйста, малышка. Люблю тебя.
Целуя его в щеку, я произношу:
— И я тебя люблю. Передай Бу, что я по ней скучаю. И-и мне тоже больно.
Рок глубоко дышит.
— Его сумка полная одежды у двери. Я не знал, как сегодня всё пройдет, поэтому...
Он замолкает, и я шепчу:
— Это один из лучших дней в моей жизни.
И он лучезарно улыбается.
Отпуская меня, он подходит к Ноксу, который пытается встать. Рок помогает ему. Они по-мужски обнимаются, но это не выглядит неловко или быстро. Они сильно прижимаются на несколько секунд, прежде чем Рок отпускает его и говорит:
— Не выливай на нее слишком много своего дерьма, мужик. Если я услышу, что ты доставляешь ей проблемы, я сам с тобой разберусь.
Нокс смеется.
— Да уж, тебе может придется прийти и забрать
И хотя это и звучит как шутка, я знаю, что это не так. Это разбивает мне сердце. Куда делась уверенность в себе, присущая мужчине, которого я любила?
Мое сердце подсказывает мне, что она всё еще застряла где-то под обломками конспиративного дома.
Я думаю, что это может быть правдой.
Провожая Рока к двери, я машу ему, прежде чем повернуться к своему мужчине.
Он сидит на диване, выглядя при этом неуверенным и почти застенчивым. Слегка улыбаясь, я говорю ему:
— Прямо сейчас, нет места, где бы я хотела быть больше, чем в постели с тобой. — Его глаза горят. Я спрашиваю: — Хочешь немного поспать со мной?
Он тянется за своей тростью, и у него занимает какое-то время, чтобы встать. Подхожу к нему, обнимаю его рукой за талию и прижимаю его ближе к себе. Рука, держащая трость, немного дрожит, и от этого мое сердце обливается кровью. Мы идем по коридору к моей комнате, и я помогаю ему снять куртку. Затем тянусь к верхней пуговице на его джинсах, но он отталкивает мою руку и почти кричит:
— Нет.
И это шокирует меня. Настолько сильно, что я делаю шаг назад от него и прижимаю руку к груди.
Поднимая голову, он бросает на меня взгляд и со вздохом закрывает глаза.
— Вернулся всего час назад, а уже всё порчу. — Рассеянно потирая грудь, он прочищает горло и объясняет: — Я не люблю, когда люди трогают мою ногу. Или даже видят ее. Это очень сильно на меня влияет. Настолько сильно, что появляется сильная тревога.
Ему стыдно, и он смущен. И мой желудок скручивается при виде этого.
Мои руки опускаются, и я подхожу к нему с осторожностью. Вена на его виске вздувается, и я знаю, что он, скорее всего, теряет самообладание. Когда мы оказываемся нос к носу, я поднимаю руки и обнимаю его за талию, прижимаясь щекой к его груди, я вдыхаю его запах.
Тот же самый запах. Всё то же. Почти.
Воспоминания уносят меня в прошлое. Тихо хихикая, я спрашиваю:
— Помнишь, когда я напилась?
Из него вырывается ошеломленный смешок.
— Да. Помню. — Он перебирает мои волосы. — Моя дерзкая девчонка. — И я прыскаю со смеху.
И неожиданно неустойчивая стена неловкости — разрушена.
Мы обнимаем друг друга, смеясь, и я смотрю вверх в его радостные глаза. Мое лицо становится грустным, я еле выдавливаю из себя:
— Я думала, что ты умер.
Его смеющиеся глаза превращаются в обеспокоенные.
— Я знаю, малышка. Мне так жаль, что я не пришел раньше.
Хлюпая носом, я произношу:
— Нет. Ты делал то, что было необходимо, и я просто благодарна, что получила тебя обратно. Всё остальное мне безразлично. — Я тянусь и беру его лицо в свои ладони, поглаживая большим пальцем его челюсть. — Что я знаю, так это то, что я больше никогда не хочу быть без тебя. Поэтому, сейчас я сделаю кое-что, что мне следовало сделать, когда ты был рядом.