В жены поневоле
Шрифт:
Опять все тот же раздражительный вздох с его стороны.
– Но ты же понимаешь, что я тебя не отпущу, - произносит голосом робота.
Да, как ни прискорбно, но я понимаю.
А что если… В голове всплыла спонтанная мысль для решения ситуации.
– У меня… есть идея.
– Да?.. Так может расскажешь мне о ней не через дверь?
Черт с ним... Я не смогу целую вечность здесь просидеть.
Я отперла дверь и, не переступая порог ванной комнаты, начала излагать свою мысль:
– Ты сказал, что вроде как нужно будет доказать, что
– Так, - нехорошо он реагировал, хмурился.
– Так мы можем воспользоваться услугами суррогатной матери. Она родит ребенка и…
Умолкаю, когда замечаю, как меняется его лицо. Думаю, он уже и так все понял. Договаривать незачем.
– Нам с тобой не нужны подобные услуги, - произносит жестко. – С нами все в порядке. Как-нибудь сами справимся.
Да как же до него не доходит!…
– Но я не могу с тобой спать! – восклицаю. – Не могу, понимаешь? Ты говорил мне про любовников, подозревая меня в беспорядочных связях за границей… но ничего этого не было! Вообще ничего, понимаешь? Ни с кем! Никогда!
Кирилл смотрел на меня словно сквозь и долго молчал.
– Прости меня, - неожиданно просит прощения, но его лицо говорит совсем о другом. – Но это ничего не меняет. Я не стану впихивать кого-то третьего в это. Во-первых, это рискованно, а во-вторых… - делает ко мне резкий шаг, - …я хочу всего добиться естественным путем.
– Но я… - пячусь.
– Раньше я тебе нравился, - обрывает.
– Что? Когда?.. С чего ты взял?
– Жаль только, что ты не помнишь. Хотя я немного завидую тебе. Мне тоже следовало забыть. Хотя бы за четыре года.
Что он несет?..
– О чем ты говоришь?
Кирилл молча, шаг за шагом, загоняет меня в ловушку, а точнее в стену ванной комнаты, в которую я вжимаюсь лопатками.
– Ты совсем ничего не помнишь? – спрашивает он меня. – Предпоследнее число августа. Четыре года назад. Ночь.
Так… Тридцатое августа… Боже, нет!
– Ты… ты про клуб? – боязно спрашиваю, а он с прищуренным взглядом кивает. – Я… действительно не помню. Ты там был?! – выпучиваю глаза. – Мы разговаривали?!
– Разговаривали.
И что мне теперь, по слову из него вытягивать?
– Я правда не помню… Та ночь словно выпала из моей жизни.
– А зачем ты вообще туда пошла?
Мне тогда едва восемнадцать исполнилось. Перед отъездом на учебу хотелось хорошо провести время с подругами. А кто такого не устраивал?
– Я была там с подругами. Мы веселились, а потом…
– …а потом?..
– Слушай, - закатила глаза, - если что-то знаешь, то скажи. Мне... мне это важно.
– Ты проснулась у себя в постели. Родители у тебя на даче были в ту ночь. Сестра была все еще в летнем лагере.
Все в самом деле было так.
– Я…
– Со своими тупоголовыми подружками вы приняли напитки от незнакомцев, которые вас угостили. Наивные… Я наблюдал за тобой.
Что?! Он же не хочет сказать, что нас чем-то опоили?!
– Нам что-то подмешали?! Ты знал и не остановил этого?!
–
– И.. и что потом?..
– Неважно. Я привез тебя домой.
– Ты… ты привез меня домой?..
– Я только что это сказал, - хмурится. – Хватит. Поговорим об этом, если вспомнишь.
– Но…
– Мы отошли от темы. Мне нужен ребенок, и как можно скорее.
Не успев отойти от одного шока, он возвращает меня к главной проблеме.
– Я... я не готова заводить сейчас детей. Не только от тебя. А от кого угодно.
Неплохая попытка была воззвать его к пониманию, чтобы выиграть себе времени.
– За девять месяцев ты все осознаешь и будешь готова. Ты же не думаешь, что я собираюсь его куда-то сдать после трех лет жизни. Кроме того, если ты захочешь остаться со мной и впредь, то будешь ему матерью всегда.
– Ч-что? – произнесла по слогам. – Ты хочешь сказать, что если бы у нас был ребенок, то он остался бы с тобой?
– Не если бы, а будет. Это во-первых. А во-вторых, не со мной, а с нами. Но а если ты собралась уходить от меня, бросать свою семью, то ребенку такая мать не нужна.
Нет, он себя слышит вообще?!
– Какая еще семья?! Кого я бросать собралась?!
– Наша семья, которую сегодня одобрило наше ближайшее общество.
Получается, он хочет сказать, что я никогда не смогу уйти от него, ведь я ни за что не смогу бросить своего ребенка, будь он даже от него, от человека, которого я ненавижу. То есть он не видит такой возможности, что сама смогу его воспитать. Только если с ним!
– Я не хочу с тобой жить! О чем ты вообще говоришь?! Ты же прекрасно знаешь, что я не захочу оставаться, как и бросать ребенка! Чушь какая! Да не будет никакого ребенка! Только тронь меня!
– Уже трогал. Потрепыхаешься, да успокоишься.
– Да ты… ты… - воздух застрял где-то в груди, продышаться не могу.
– Успокойся.
– Нет, не успокоюсь! Я не буду в этом участвовать! Мне плевать на это завещание!
– Я уже говорил, что я не первую роль в этом играю. Это мои родители. Их побольше меня интересует завещание. А я… согласился им помочь в своих интересах.
– Это еще в каких?! Поиздеваться надо мной захотелось?
Кирилл не спешил мне отвечать, лишь смотрел странно. Не то грусть, не то отчаяние было в его взгляде. Он явно мне что-то недоговаривает из этой истории с завещанием.
– Я не буду над тобой издеваться. И в мыслях не было.
– Да? А что ты сейчас, по-твоему, делаешь?
– А почему ты хоть на секунду не можешь представить, что у нас все может получиться?
Да ни одна нормальная женщина не смогла бы представить этого! Он угрожает, заставляет, принуждает. А ребенок, которого он от меня требует, всю жизнь мне будет напоминать о том, как поступил со мной его отец. Это может превратиться в пытку, в привычку, во что угодно, но только не в любовь!