В жены поневоле

Ладыгина Наталия

– Ты… ты не тронешь меня, - тяжело сглатываю, глядя на него из-под густых ресниц. – Не посмеешь.

Кирилл жутко ухмыляется в своей манере, а после отрывает ладони от стола. Встает в позу, скрестив руки на груди.

– Ты так ничего и не поняла… - цокнул он. – Глупая девчонка, - медленно двигается в сторону, заходит мне за спину. Останавливается прямо за моим стулом и как схватит меня за плечи. Точнее, он просто положил на них свои ладони, а я вздрогнула так, будто меня током ударило. – Сиди, - требует, когда

я пытаюсь рывком встать. – Не дрожи, - а вот этого я не могу перестать делать. – По своей воле, или поневоле… ты станешь моей женой. Прямо сейчас по бумагам. А через неделю перед всеми.

– Н-нет… - выдыхаю отважно.

– Значит, поневоле. Пусть так. Для меня нет никакой разницы.

– Откажись от этого, прошу тебя… Я не могу...

– Поздно что-то менять. Я должен на тебе жениться. Многое поставлено на карту, а также многим пожертвовано.

– Чем пожертвовано?..

– Не притворяйся, Ульяна, - цедит Кирилл, сильнее сжимая мои плечи пальцами. – Ты, я думаю, прекрасно понимаешь, как твой папашка вылез из ямы, в которую сам благополучно залез. Благодаря моей семье. Думаешь, даром? Или в кредит? Ни то, и ни другое.

Этот человек знает меня еще с моих пятнадцати лет. Он никогда даже не смотрел в мою сторону. А когда все же мы случайно сталкивались взглядами, то меня бросало в дрожь, я тут же отворачивалась. Это все наше общение за последние годы дружбы наших родителей.

– Я… я знаю, что у тебя есть девушка. Почему ты на ней не женишься?

– Потому что должен на тебе, - отпускает мои плечи и возвращается на прежнее место. – Подписывай и поехали уже отсюда.

– Куда поехали?..

– Давай. Живее, - смотрит на часы на запястье. – Или ты хочешь, чтобы я тебя прямо так вынес?

На мне лишь легкий шелковый халат. А под ним ничего. Я только что приняла душ, как вдруг он заявился.

– Пожалуйста…

– Хватит, Ульяна. Терпение уже на исходе.

– Но что, если я не хочу?.. Я не собиралась становиться решением проблем моей семьи. Это… это бесчестно.

– Но у тебя нет выбора, - произносит жестко, глядя на меня своими жуткими голубыми глазами. – Впрочем, у меня тоже.

– Как это… тоже?..

– Это сделка. Как только мне перестанет нужна эта фальшь, будешь свободна. На все четыре потопаешь.

– Но…

– Что, - склоняет голову чуть набок и криво ухмыляется мужчина, - думала, я тебя хочу? – я сию секунду отвела взгляд в сторону и шумно задышала. – Спать с тобой я не буду. Все только напоказ.

– П.. правда? – смотрю на него.

– Подписывай, - кивает на бумагу.

– Ты правда отпустишь меня, когда придет время?.. Обещаешь?

– Да. Ставь подпись.

И тогда я судорожно спешу сделать как он просит, после чего он забирает бумаги.

– Ну вот и все.

– Что, все?..

– Ты подписала себе приговор, Ульяна.

Холодок волной

проносится по всему моему телу.

– Какой еще приговор?..

– Иди одевайся, - игнорирует мой вопрос.

Я встаю со стула, но и шага не делаю. Смотрю на него. Пристально. Да что я ему только сделала?…

– За что ты так со мной?..
– в моем голосе явное отчаяние.

– Ты знаешь, - спустя какие-то мгновения произносит Алиров. – Я заключил сделку. А ты пыталась уклониться от выполнения ее условий. Ясное дело, что я зол.

– Но что значит… приговор?

– А то значит, - делает ко мне резкий шаг и, когда я в страхе собиралась сесть обратно на стул, он удержал меня за руку. Крепко вцепился в мое запястье, – что ты будешь играть на моих правилах. Возможно, что… - бегает глазами по моему лицу, - кое-что из этого тебе не понравится.

– И что это?..

– Ты одеваться идешь? Или мне все-таки тебя так отсюда вытащить?

– Куда… куда ты собрался меня везти? – все еще отдышаться не могу.

– Домой. К маме с папой. Все будет так, как и задумано. Гребаная свадьба через неделю! – прорычал он с лютой ненавистью в глазах. – Мне еще слухов не хватало.

Я так и не поняла, что он имел под словом «приговор». Но, похоже, что когда-то я стану ему не нужна – чистая правда. Разведемся и все.

– Ладно… Я пойду оденусь.

Уйти не могу. Его рука все еще сжимает мою руку, а глаза, кажется, смотрят в самую душу.

– И не думай, что у тебя есть еще хоть одна попытка удрать. Ты подписала…

– …приговор. Я поняла. Ты просто решил подстраховаться, - шиплю. – Теперь отпустишь? – кручу запястьем. – Ну? Что смотришь?

– Пытаюсь понять кое-что.

– Что?

– Откуда такое нежелание устроить свою жизнь за чужой счет.

А он все об этом… Не может в толк взять, как за него, красавца, замуж не хотят.

– Может, я просто не такая?

– Какая не такая? – его глаза смеются надо мной.

– Зачем мне жить за чужой счет, когда я сама могу со всем справиться?

– Но твоя семья – нет.

Моя семья просто вынудила им помогать. Загнала в тупик. Так что, когда все это закончится для меня, то вряд ли я смогу общаться с ними как раньше. Это будет настоящий разрыв. А то мало ли, как они еще в будущем захотят мною воспользоваться.

– Не говори о них. Лучше отпусти. Мне нужно переодеться. Ну!

***

Кирилл привез меня домой, а в прихожей нас уже ожидала «делегация с цветами». Мать с отцом встретили меня со взглядами убийц.

– Ульяна!
– вскрикнула мама.
– Что это такое ты устроила?! Мы были вынуждены…

– Все в порядке, - оборвал Кирилл. – Мы уже обо всем поговорили. Она осознала свою ошибку.

Ничего подобного.

– Ты уж прости ее… - запричитала мама. – Вселилось, видимо, что-то.