В жены поневоле
Шрифт:
– Хватит! Я не хочу все это слушать! Выйди из комнаты! Оставь меня в покое! И никогда сюда больше не приходи! – подрываюсь с кровати.
– Ну же, уходи! Или ты что хочешь, чтобы я перенервничала и скинула? Ты этого хочешь?!
Мама в испуге пошатнулась на каблуках, всхлипнула, и все же помчалась на выход.
Она пришла сюда за успокоением для себя, и только. Эти люди ничуть не раскаиваются за то, что заставили меня пережить.
***
Близилось время поездки. Я рассчитывала, что у Ксении поменяются планы за сутки,
– А я уже собиралась ехать без тебя, - надменно протянула женщина. Теперь она меня ненавидит, ведь я не прыгаю перед ней на задних лапках. Хамлю и грублю.
– Я готова, - отвечаю холодно.
– Что ж, пошли.
Мы обе вышли из дома, подошли к машине, где ждал водитель и охранник. Ксения Павловна села первой, а я с другой стороны.
– Как красив наш город… - протянула женщина, глядя в окно.
– Повезло нам жить в нем…
Она разговор пытается развить, а я помалкиваю. Не о чем мне с ней говорить. Все мои мысли о том, что грядет. Я искренне верю, что у нас все получится. Должно получиться. Я верю в Кирилла. Большей уверенности мне не нужно.
– Ты не думай, что мне плевать на Кирилла.
– Я ничего не думаю.
– Нет, ты думаешь. Он… знаешь… был любимым внуком своего деда. Думаю, поэтому он выбрал его для тебя в мужья. А вот почему он захотел, чтобы именно ты стала его женой… - цокнула женщина.
Думаю, мы никогда не узнаем этой правды. А она и не нужна мне. Мне нужно другое. Покоя для людей, которых я считаю близкими. Хочу, чтобы спокойно родился мой ребенок, и чтобы вокруг него не было людей, которых я презираю. Хочу гармонии. И мы в одном шаге от нее. Все должно закончиться сегодня.
– Ты меня слышишь, Ульяна? Я с тобой говорю, - ей надоело, что я отмалчиваюсь.
– Уверена, что вы отличная собеседница, Ксения Павловна, но лучше я помолчу, - отфутболила свекровь, на что она показательно фыркнула.
Нас сразу пропустили, без вопросов, когда мы появились в больнице. Охранник следовал строго за нами,шаг в шаг, а я то и дело, что вертела головой.
– Стой здесь, - приказала она мужчине и, взявшись за ручку, открыла дверь в палату. – Кирилл… Здравствуй, дорогой. Ты…
Я вхожу следом и вижу Кирилла, уже сидящего на постели. В одежде. Он был готов к побегу.
– Мама?.. – произнес Кирилл, глянув на меня. Я лишь покачала головой, прося его таким образом не винить меня.
– Что ты… Что ты задумал? Ты… ты должен был... спать.
– Спать, да? Я больше не принимаю ту дрянь, которую вы мне прописали. А сейчас, я и Ульяна – уезжаем. И вы больше не станете нас преследовать. Если вы только попробуете что-то сделать, включая вреда женщине Максима, то я выпущу разгромную статью о вас. Вы должны оставить нас в покое, а Надежду отпустить. У вас на это три дня. Можешь передать это отцу.
Ксения Павловна долго не думала,
Что есть сил толкнула женщину, а Кирилл, поднявшись с постели, схватил ее и накрыл ей рот ладонью. Ему было тяжело это делать из-за ранения, но на ногах он стоял крепко.
Тут же из-за ширмы вышел мужчина грозной наружности, который все это время был здесь, и рванул за дверь к охраннику. Судя по звукам он его нейтрализовал.
Глава 17.
Мужчина врывается обратно в плату и произносит жестко:
– Ждать нечего. Нужно уходить. Сейчас.
Кирилл убирает свою ладонь со рта матери и толкает женщину на кровать. Перед этим вырывает у нее сумку из рук.
– Зря ты это Кирилл! Отец этого так не оставит!
– грозит Ксения Павловна.
– То есть ты ничего не поняла, да? – рычит Кирилл. – Если он не отстанет от нас и не отпустит Надю – я разгромлю к чертям все то, что вы создали. А репутация – это самое ценное, что у вас только есть. Никакие компании больше не станут с вами сотрудничать, если вы так опозоритесь.
– Ты не посмеешь… - цедит Ксения Павловна. – Отец это для вас строил. Для вас! Неблагодарные!
– Для нас? Для себя он это. Только для себя. Даже не для тебя. Мне ничего этого не нужно.
– Кирилл… - вымолвила я.
– Да, уходим, - Кирилл двигается в мою сторону.
– Нет, стой! Кирилл, стой! Ты не знаешь, что может сделать твой отец! Он вас не пожалеет!
– Да знаю я, что он может сделать. Но ты лучше передай ему мои встречные угрозы. Идем, Ульяна.
Кирилл достает из кармана штанов ключ. Демонстративно показывает его матери, и та сразу же подрывается с кровати.
– Кирилл, нет! – бросается на нас Ксения Павловна, но мы все втроем успеваем скрыться за дверью палаты.
Кирилл запирает ее. Ксения как одержимая барабанит кулаками в дверь. Кричит, угрожает. Но в длинном коридоре никого, кроме вырубленного охранника у стены.
– Мы пойдем через черный выход, - говорит мне Кирилл и берет за руку.
Мы не очень быстро следуем за мужчиной, который выводит нас к машине, за руль которой садится и увозит нас в неизвестном направлении.
– Сейчас можешь сказать, куда мы едем?
Мне не страшно, ведь я рядом с ним. Просто волнительно как-то.
– В Москву.
– А твой отец…
– Нет. Его там не будет. Он не заявится.
Кирилл роется в сумке своей матери. Находит телефон. С силой ломает его напополам и забрасывает хлам назад в сумку.
Он морщится, кривится в лице. Ему, должно быть, очень больно. Рана растревожена.
– Кирилл…
– Все нормально, нормально… - протягивает свою руку по спинке сидения, чтобы приобнять меня. А я со всем желанием подсаживаюсь к нему поближе.