Вагон святого Ипатия
Шрифт:
Итак, когда прозвучал сигнал к атаке, американская пехота в нее не пошла. Все ждали прохода танков. Поэтому время, когда противник либо еще не понял ничего, либо пребывает в шоке, было бездарно упущено. А канадцы, не смотря на недостаточную выучку, времени зря не теряли. Повинуясь командам офицеров и пинкам сержантов, они шустро покинули укрытия и заняли отведенные им позиции. И первый, кто попал под их огонь, были саперы, которым предстояло сделать проходы для танков на линии невзрывных заграждений.
Дебилы! Ну почему бы этим не заняться во время артподготовки, когда канадцы носа своего из укрытий не показывали?
Оказалось, что вовсе не дебилы. Потому что знали, на что способен американский «бог войны». А способен он был либо на стрельбу прямой наводкой, либо на тупое перепахивание площадей с закрытых позиций. Более изощренные методы огневого воздействия на противника им, артиллеристам лучше было не доверять. И ведь не сказать, что их этому не
Нужно сказать, что у нас с этим делом дела обстояли лучше чем у кого бы то ни было. Снарядов и стволов на учебу мы не жалели, хотя это и влетало в хорошую копеечку. Если юнкер-артиллерист не показал зачетных результатов по стрельбе с закрытых позиций, то выпускался в войска унтером. Столь же зверский подход царил во всей артиллерии. А слушателям Артиллерийской Академии приходилось тяжелее всех. Но труды стоили результата. Все виды заградительного огня. Организация огневого вала – обычного и двойного. А были и те, кто умел организовать «сползающий» огневой вал. Как раз то, что требовалось войскам Першинга. Но не в коня корм. Попытка чему то научить американских артиллеристов заканчивалась увеличением числа случаев с «дружественным огнем». Саперы про это прекрасно знали и потому не лезли под раздачу. И потому им досталось не от своих, а от канадцев. Понеся потери от канадских стрелков, саперы перестали проявлять любого рода активность, залегли и стали ждать поддержки пехоты. В итоге, проходы в заграждениях проделаны не были. А танки и пехота уже пошли в атаку. А вообще, зря они это сделали. Достаточно продолжительная пауза между окончанием артподготовки и началом атаки, до добра не доведет никого. Потому что противник зря времени не теряет. Что и подтвердилось в тот день.
Конечно, бесполезной длительная артподготовка не была. Например, управляемые фугасы перестали быть управляемыми. Телефонная связь у канадцев вышла из строя, множество артиллерийских позиций были накрыты… Но полностью оборона подавлена не была. Атакующих нашлось чем встретить. И их встретили плотным стрелково-артиллерийским огнем.
Сперва американская пехота больших потерь не несла. Шедшие в первой волне танкодесантники, имевшие опыт боев в Олимпии и на «пятачке», старательно прикрывались от пуль корпусом идущей впереди бронетехники и не сходили со следа гусениц, опасаясь мин. Таким образом они дошли до линии невзрывных препятствий, а дальше танки остановились и пехота залегла рядом. Некоторое время танкисты вели огонь из пушек и пулеметов, подавляя ожившие пулеметы канадцев и не давая стрелкам высунуть голову из окопа. Вот тут бы пехоте и рвануть вперед! Не смогли. Так и продолжали лежать, ожидая момента, когда танки продолжат движение вперед. А танкисты ждали, когда наконец саперы выполнят свою работу. Ничего хорошего из этого ожидания не вышло. Потому что канадские связисты наконец то восстановили поврежденную связь и в дело вступила тяжелая артиллерия противника, стрелявшая с закрытых позиций. С каждой минутой ее огонь становился все сильней и сильней. Стоящие ну всех на виду бронированные «сараи» не могли противостоять даже близким разрывам фугасных снарядов крупного калибра.
Надежда, что с этими батареями разберутся летуны, была напрасной. «Орлы» Васильшмана так и не смогли прорваться к цели ибо были атакованы вражескими дирижаблями. В воздухе разгорелось сражение, по ожесточенности не уступающее наземному.
Пехота, наконец то понявшая, что на танкистов особой надежды нет, все-таки совершила рывок вперед и ворвалась в первую траншею. С большим трудом удалось ее захватить лишь к вечеру.
На следующий день была предпринята попытка наступать дальше. Снарядов у противников еще хватало и потому их не жалели. Причем, канадцы попытались нанести упреждающий огневой удар. Правда, это не сорвало американского наступления. В этот день они проявили такое упорство в достижении цели, которого ранее за ними не наблюдалось. К тому же, за ночь их саперы наконец то обеспечили танкам возможность идти вперед. И танки шли, подавляя одну огневую точку за другой. А следом шла пехота, которая врывалась в траншеи и шаг за шагом теснила обороняющихся. Во второй половине дня, защитники Оттавы перешли в контратаку на нескольких участках. Атаку британских войск поддерживали танки. Их было немного, всего восемь штук. Но это были танки, которые согласно принятой во всем цивилизованном мире классификации, относились к средним танкам! Ничего похожего у американцев не имелось. 150-тонные «Черные Принцы», вооруженные 114 мм орудием и десятком пулеметов, являли собой настоящие самоходные форты. А если учесть, что их броня была не по зубам американским трехдюймовкам? Для легких, весом не более 100 тонн американских танков, британские танки были грозным противником.
Танковый бой дорого обошелся обеим сторонам. Правда, трудно сказать, что он был чисто танковым. Пехота и артиллерия тоже приняли в нем
В другом месте, третий лейтенант Левински, догадался применить ампулометы Протасова, которые недавно поступили из России для испытания в боевых условиях. И тоже добился успеха. Полыхал «его» «Принц» здорово. В общем, подтвердилась старая истина о том, что у пехоты на любую хитрую задницу всегда найдется что то вроде кола.
Еще два «Принца» подбили американские танкисты. Ну а последние танки были покинуты экипажами лишь потому, что в самый неподходящий момент произошла поломка трансмиссии. Что никого не удивляло.
Для американских танкистов бой был менее удачен. Два десятка танков было потеряно безвозвратно. Не смотря на это, первая линия обороны противника была захвачена.
Третий день наступления не принес американцам никакого успеха. Чем сильней они давили, тем упорней становилось сопротивление канадцев. Бои шли уже на самой окраине города. И были моменты, когда атакующие теряли всякую надежду на успех. На седьмой день боев, Першинг бросил в бой свой последний резерв – «Дикую дивизию». Как потом вспоминали наши советники, сам командующий уже не верил в успех штурма и готов был смириться с неудачей. Однако именно с «Дикой дивизией» вдруг все пошло не так. Особой выучкой и дисциплиной она не блистала. Посылать ее в атаки на неподавленную оборону противника – только губить. Поэтому ей просто тупо нарезали участок для наступления и вместо нормальной постановки боевой задачи, приказали «Вперед!» И она пошла вперед. Правда, не в атаку. Будучи по натуре своей самыми обыкновенными мародерами, «дикари» трепетно относились к сохранению в целостности своих шкур. Поэтому, атак не было. Было просачивание. А просочившись, они занимались тем, что неплохо умели делать изначально: нападали на слабых и беззащитных и убегали от мало-мальски сильного противника. На этот раз вышло действовать с большей безнаказанностью. Канадцы, чьи силы были связаны американскими атаками на фронте, мало что могли противопоставить тому террору, что внезапно возник в тылу. Да и с резервами у них возникли проблемы. Имевшиеся в распоряжении коменданта три рабочих батальона из беглых негров, никто не удосужился заранее вооружить. В результате, рабочий лагерь военных строителей подвергся нападению «дикарей». Послать кого-нибудь на помощь избиваемым не было возможности, а потому мало кто из несчастных спасся.
Этот случай был подан американской прессой как очередная победа свободных граждан над «предателями и каннибалами». Причем, в изложении борзописцев, безоружный на самом деле противник оказал сильное сопротивление, атаковав американских «героев» на тяжелых 200-тонных танках. Которые конечно же были уничтожены.
Так или иначе, но устроенный в тылу террор дезорганизовал оборону и нарушил ее целостность. Поэтому к концу второй недели боев, британское командование приняло решение оставить город и отойти на левый берег реки Оттавы, где и занять оборону.
Как правило, если положение не является безвыходным, британцы всегда проводят эвакуацию войск образцово. Так было и на этот раз. И на этом боевые действия затихли. Англо-канадские войска занимали оборонительный рубеж по левому берегу реки, а американцы по правому. В разрушенном обстрелами и бомбардировками, неоднократно разграбленном городе совсем не осталось жителей.
Победители, как и побежденные, не имели сил для продолжения сражения и оно затихло. Фронт надолго застыл. Армия Першинга, закреплялась на достигнутых рубежах и никакой активности не проявляла, если не считать того, что потихоньку был установлен контроль по линии оз. Гурон – Френч-Ривер – оз. Нисипиг – река Мэттава – и далее вдоль течения реки Оттава до самого Монреаля. Нужно сказать, что первоначально планировался не только захват канадской столицы, но и всей канадской территории на правом берегу реки Святого Лаврентия до самого ее впадения в одноименный залив. И не только планировали. Милиция Вермонта, Нью-Хэмпшира и Мэна, пользуясь тем, что главные силы противника увязли в боях за Оттаву, перешла в наступление и даже сумели дойти до реки Святого Лаврентия. Командовавший канадскими войсками на этом направлении, недавно произведенный в генералы Гровс, изначально располагал меньшими силами, нежели его противники. А потому он не стал увлекаться жесткой обороной. Сдерживая войска захватчиков ударами из засад, он медленно отступал, одновременно собирая ударный кулак. С резервами у него дела обстояли неважно, поэтому он решительно ставил в строй всех, кого только мог: беглых негров, срочно выпущенных из тюрем преступников, китайских строителей, эмигрантов галичан…