Вагоновожатый

Ермак Александр Николаевич

Нет, не пьяные. И вполне симпатичные. По возрасту студентки или старшеклассницы. А светленькая так похожа. Так похожа…

Я сразу все вспомнил и еле дождался, пока они разделятся. Темненькая – направо, светленькая – налево. И я – налево. Она не замечала, что иду следом. Кажется, даже что-то напевала. А я шел и уже не скрывался. На улице никого.

Какие-то кусты вдоль дороги, и я не могу больше ждать. В несколько прыжков догнал, схватил за шею и потащил в кусты. Как она хрипела и рвалась из рук, а такая вроде…

…

Хороший, чудный, замечательный город…

…

Снова

посетил парк. Такую светленькую нашел…

…

Продолжение следует».

Эрика вздрогнула. Она не сразу поняла, о чем говорит фраза «Продолжение следует». Сначала подумала, что это слова маньяка. Так он зловеще сообщал о том, что последуют новые преступления. Когда же перечитала начало публикации, то догадалась, что в следующем номере будет продолжение дневника. Однако и продолжение описываемых зверств, наверняка, тоже последует.

В голове Эрики зароилось множество вопросов. Что же этот маньяк еще натворит? Натворит на свободе или теперь только в дневниковых воспоминаниях? Ведь получается, что преступник уже схвачен? Иначе как его дневник оказался в редакции?

Она еще раз внимательно перечитала отрывок из дневника, где маньяк описывал нападение на девушку после того, как она разделилась со своей брюнетистой подругой. Видимо именно о ней была газетная публикация с фотографией погибшей. Тогда полиция утверждала, что девушка скончалась от передозировки наркотиков. Редакция же говорила, что на теле обнаружены следы борьбы. Теперь понятно, с кем она боролась.

Эрика вспомнила и то, что потом в газетах были сообщения о найденном в парке трупе еще одной молодой девушки. Она была полностью раздетой и избитой так, что требовалась помощь в опознании. Тогда весь город начал говорить о маньяке, и полиции пришлось по телевизору отвергать связь между убийствами и вместе с тем проводить потом на улицах «плановые» акции по борьбе с преступностью.

Только психиатр З.Ройди в своем газетном интервью честно заявил, что все убийства связаны. Он же утверждал, что совершил их один и тот же психически нездоровый человек, охотящийся на определенный тип девушек. На светловолосых девушек. И вот подтверждение: сам маньяк пишет в дневнике, что выбирает именно светленьких.

Эрика поежилась. Не дай бог встретиться с таким. Игорь предупреждал ее, подчеркивая слова в газетах о маньяке: «не глуп, организован. Он заранее продумывает свои действия», «хороший вкус», «обладает достаточно большой физической силой», «хитроумный» и «осторожный». То, что преступник сильный, потом подтвердила и девушка, на которую неудачно напали в районе вокзала в субботу, когда Эрика встречалась с дядей. Избежавшая смерти жертва так и сказала: «среднего роста. Сильный…»

Эрика снова подумала о том, означает ли публикация этого дневника то, что маньяк пойман и теперь можно спокойно ходить по улицам, никого не опасаться? Может быть и так. А может быть и не так. Ведь газета не написала, не указала, что маньяк именно пойман, арестован. Вполне возможно, что преступник просто обронил свой дневник, например, когда его преследовала полиция. И вот, дневник есть, а маньяк на свободе. В таком случае газета, видимо, публикует дневник, чтобы маньяк понял, что про

него все известно, и чтобы он прекратил свои преступления. Но действительно ли эта публикация может остановить человека, который живет тем, что причиняет людям боль, проливает кровь – всю без остатка?

Из размышлений Эрику вывел голос начальника аптеки:

– Девушки, пора за работу! Вот вам список…

Эрика обернулась на Марию – та прятала в стол пачку газет. И уже через минуту они обе искали по полкам нужные лекарства. Коллега между делом делилась:

– Хорошо, что я и эту газету читаю. Представляешь, другие о записях маньяка ничего не пишут. Вообще ничего. Как можно?!

Эрика пожала плечами:

– Дневник-то один. Что другие газеты могут написать, если у них его нет.

– Ну, не знаю… – задумалась, было, Мария и уронила на пол коробочку. Нагнулась за ней, а разогнувшись, вдруг замерла. Потом повернула голову к Эрике:

– Знаешь, что мне пришло в голову?

Эрика пожала плечами:

– Что?

Коллега несколько раз задумчиво кивнула:

– А может, Павел и есть тот самый маньяк?!

Эрика вздрогнула, подумав о такой возможности. Маньяк ведь писал, что он был и электриком, и дворником, и слесарем. Что ему мешает стать механиком, если он даже плиточное дело способен освоить по самоучителю. К тому же Павел очень крепкий мужчина. И на вид. И на ощупь. Эрика помнила, как он прижал ее во время танца. А потом, дождавшись у аптеки, так крепко взял за плечо. И Мария говорила: «знаешь, какой он сильный».

– Павел – маньяк?! – переспросила она.

Коллега молча кивнула. Но Эрике тут же в голову пришла другая мысль. Она подумала, а не продолжает ли Мария просто ревновать к ней своего бывшего. И поэтому придумывает самое невероятное.

Эрика улыбнулась и попыталась пошутить:

– Но тебя же он не убил.

Мария, однако, не была настроена на шутки. Она смотрела на Эрику очень серьезно:

– Да, меня он не убил. Потому что… потому что ты же сама читала, маньяк светленьких предпочитает…

Это было правдой. И психиатр это заметил. И сам маньяк об этом писал. Тем не менее, Эрика снова улыбнулась:

– Но ведь он выбрал тебя. А ты брюнетка.

Коллега как будто ждала такого ответа, сказала:

– Может быть, это он для отвода глаз. Знакомится с брюнетками, чтоб никто не заподозрил, а потом раз – и на светленьких…

Эрике эта версия показалась совсем уж неубедительной и еще она вспомнила:

– Ты же говорила, что Павел – наркоман.

Мария лишь пожал плечами:

– А что мешает маньяку быть наркоманом.

Эрике пришлось согласиться:

– Конечно, ничего не мешает.

– Да! Так и есть! – Мария торжествующе глядела на нее. – Павел – маньяк-наркоман.

Но Эрика не спешила ей уступать:

– Только…

– Что только? – напряглась Мария.

Эрика еще раз улыбнулась:

– Только ведь, судя по публикации этого дневника, про маньяка все известно. И он плиточник, а не механик. И сейчас не на свободе, а в камере сидит.

Редакция, публикуя дневник, не сообщала о поимке маньяка. Но Мария не заметила в газете того, что увидела Эрика. Коллега принялась размышлять вслух: