Вагрия. Варяги Руси Яра: очерк деполитизированной историографии
Шрифт:
Нимб. По мнению М. Аджи, это «изображение сияния вокруг головы (символ святости). Происхождение его не установлено» [3, с. 272]. Насчет неустановленности происхождения данного символа я мог бы возразить. Дело в том, что боги лунного календаря до неолита изображались на фоне лежачего серпа Луны, что производило впечатление пририсованных к головам богов рожек. При переходе к солнечному календарю стали пририсовывать к голове диск Солнца, что и дало нимб.
«В Европе слово “нимб” обычно выводят из латыни от nimbus (туча, облако). Между тем нимб – один из древнейших символов
А в словаре М. Фасмера данное слово отсутствует. Очевидно, его происхождение для этого ученого было неясным.
Орарь. Для неверующего человека это слово мало известно. М. Аджи пишет о нем так: «Орарь – длинная лента, которую носит на плечах христианский священник. Историки Церкви не установили, когда орарь стал облачением священнослужителей. Расходятся их взгляды и на происхождение самого слова “орарь”. По дурной традиции слово “орарь” считается греческим. Одни настаивают на греческом “видеть”, наблюдать. Другие производят его от “хранение”, “попечение”, подразумевая, что лица, имеющие орарь, пекутся о душах верующих. Есть и латинский вариант – orarium, or arare (молиться). Такая разноголосица объяснима. Слово это тюркское, в его основе лежит "or ar"i, состоящее из "or (вязать, плести) и ar"i (очищаться) ("or ati – орары – орари – орарь).
Особого внимания в выражении ur ar"i заслуживает слово ar"i. В древнетюркских религиозных текстах слово ar"i означает “очищаться от грязи”. Вот цитата: “jazuqu ar"ia mujan bul a sen” (“очистятся твои грехи, и ты добьешься справедливости”). Таким образом, перевод слова “орарь” с древнетюркского – “завяжи и очистись” – совершенно точно передает символическую суть носимого облачения. Здесь нет ни малейшей натяжки» [3, с. 272–273]. Возможно, что это слово действительно тюркского происхождения.
Папа. Для русского человека это слово не надо объяснять. Однако для ряда народов, в частности для германцев, оно чужестранное. Следовательно, оно могло быть заимствовано из русского языка. Либо из тюркского, если там такое встречалось. Но для любой этимологии нужно объяснение, приведение причин, по которым это слово заимствовано. И такие причины приводит Мурад Аджи: «В 495 г. римского епископа Геласия римляне объявили Наместником Христа. К нему, вслед за коптами, обращались по-тюркски “апа”, “папа” (святой отец). Титул алтайский, он пришел в Европу через Александрию. На рубеже II–III вв. так в Египте звали главу “индийских общин”, то есть сторонников Единобожия. Надписи на коптских иконах сохранили это древнее слово. Оно также относилось к святым и монахам, живущим вне этого мира.
Апа (аба, баба, папа) в древнетюркском языке, как известно, означало не только “отец”, но и “святой отец”, “духовный отец”. Слово входило составной частью в титулы духовных наставников: скажем, кул апа (буквально “отец раба Божьего”) или кул апа уруну (буквально “знамя отца раба Божьего”).
Хотя официальная номенклатура, используемая в католическом церковном праве, не употребляет слово “папа”, оно фигурирует в церковных документах
Тиара. Слово тоже не совсем ясного происхождения. Словарь М. Фасмера дает такое толкование: «тиара – древнерусское, церковнославянское слово тиара (уже в Изборнике Святослава). Из греческого , отчасти через латинское ti^ara» [141, т. 4, с. 55]. К сожалению, ни одного значения приведенных слов в словаре не дано.
Зато тюркские исследователи его объясняют: « Так, стогообразный колпак (айыр), который в Средневековье отличал римских пап и алтайских камов, католики, чуть изменив, назвали тиарой (от тюркского же ти ары – “постоянно очищайся”), сохранив тот же крест и ту же форму. Тиару по-прежнему надевали в торжественных случаях, а в повседневной жизни носили отороченную мехом бархатную шапку (борик). Копию той, что была на головах тюркской знати. Только теперь называлась она у католиков “манро”» [4, с. 209]. Таким образом и тиара, как головной убор католических священников, тоже был заимствован у тюрок.
Промежуточные выводы. Мы рассмотрели более десятка тюркских слов, вошедших в ряд западноевропейских языков, частично и в русский. Возможно, что какие-то слова попали в этот список по ошибке. Тем не менее данный список показал, что какие-то тюркские слова действительно были усвоены западноевропейскими языками, то есть тюрки определенным образом соприкасались с европейцами.
Более того, судя по названию головных уборов, которые почти все взяты из тюркского языка, католики заимствовали свои одеяния с явной оглядкой на тюркские традиции. Это можно видеть и в отношении обуви. «На ногах у папы всегда были не римские сандалии, а тюркские чувяки, расшитые золотом. На теле – накидка раба “чекрэк капа”, она напоминала о временах, когда папа именовался по-тюркски “рабом рабов Божьих”…» [4, с. 209]. Из этого следует, что не столько православные отличаются от католиков, сколько католики уклонились от православных в сторону тюркских традиций.
Вместе с тем нельзя сказать, что данные слова вошли только в германские языки. Кроме того, как в нескольких местах отмечает М. Аджи, эти слова появляются в европейских языках после IV, а иногда после VI в., после завоеваний Аттилы. К этому моменту германцы уже были известны под данным именем, так что эти слова могли быть ими усвоены даже в том случае, если бы германцы не происходили от тюрок.
Действуя методом последовательных приближений, в данном случае удалось показать, что тюрки все-таки передали часть своих слов европейцам. Теперь будем усиливать эту позицию, показав, что они передали ряд более важных слов и в более раннее время.
Собственно немецкие слова
Есть несколько слов, которые можно считать чисто немецкими, но тюркскими по происхождению. Об одном из них пишет М. Аджи: «После этого стоит ли удивляться, что в современных тюркских языках сохранилась и другая древняя форма утвердительного ответа “йа(х)” (хорошо, ладно, да), которая очень близка германскому “йа”» [4, с. 282]. Таким образом, одно из самых характерных германских слов, утвердительное слово «Ja», имеет чисто тюркское происхождение.