Вакуум
Шрифт:
Владимир ничего не успел предпринять и вместе со всеми солдатами полетел на землю. Бойцы раскидали автоматы и плохо закреплённое снаряжение во все стороны. Кто-то закричал. Кто-то начал задыхаться. Владимир удачно упал на мягкий ковёр гнилой травы. Ничего с его тела не слетело и не потерялось. Он быстро встал, шагнул к Гефесту: его маска сорвалась. Владимир помог её надеть.
Вдруг, перевёрнутое на бок судно, с чудовищным грохотом упало прямо на спину Разумовского. Хрупкая крыша парома разломилась, и край палубы врезался в поясницу инженера. Она не была защищена платформой или рюкзаком — их раскидало по земле. Только собравшийся встать Разумовский
— Латинос, — буркнул Контур. — Хрен с ним, надо валить.
— Но так нельзя! — вступился за иностранца капитан. — Он ведь тоже человек!
— Мы идём дальше! Это приказ! — Контур ткнул в капитана пальцем и последовал к группирующемуся отряду.
Капитан посмотрел ему вслед. Чуть поодаль собирались люди. Гефест притащил Разума к ним, так что Георгий уже осматривал спину Разумовского. Остальные собирали разбросанные вещи. Артём не заметил лишь «балласт» — учёных. Он обернулся к берегу, где увидел гражданских. Оказалось, Олеся лишилась чувств, и Демидов в панике пытался привести её в сознание. Она лежала на желто-оранжевом ковре листвы с широко раскинутыми руками, а учёный всё тряс её за плечи. Капитан обернулся, чтобы убедиться, насколько серьёзно Георгий занят с Разумовским. Так оно и было — медик колол инженеру обезболивающее. Поэтому капитан быстро зашагал к учёным.
— Ты бы оттащил её подальше! Вода ведь близко! — прокричал сквозь маску Артём.
Но Демидов не обращал на него внимания. Он тряс девушку и всё повторял:
— Очнись, ну очнись же…
Артём оттолкнул учёного и сам принялся вызволять Олесю из лап небытия. Он отсоединил её кислородную маску и понял, что её залила вода. Лишний раз выругавшись на перепуганного до смерти учёного, Артём вылил воду и приложил маску ко рту Олеси. Когда спасительный воздух понёсся к её легким, капитан несколько раз с силой приложился к её груди. Раз, два, три и Цаер очнулась, выплёвывая воду в маску. Капитан убрал её от лица учёной и приложил, как только убедился, что дышать она могла свободно. Артём свирепо посмотрел на Демидова.
— Ты чуть не угробил её, умник.
Но Антон не обратил на его слова внимания. Он на четвереньках подобрался к Олесе и тихо, но счастливо рассмеялся.
— Я уж думал, что ты не оживёшь.
Цаер зарыдала и бросилась обнимать коллегу. Капитан не хотел на это смотреть. Встав, он резко сказал им:
— Собирайтесь в путь. У воды лучше не держаться. — он зашагал к отряду.
Люди уже были готовы к бою, все, кроме Разумовского: его положили на носилки. Лейтенант просил оставить его, чтобы не быть обузой, но никто даже думать об этом не хотел, в том числе и Контур. Майор стоял над инженером в глубоких раздумьях.
— Идём? — обратился капитан.
Контур вздрогнул.
— А учёные?
И как только Артём набрал воздуха для ответа, позади взревела река. Нечто огромное вырвалось из потока. Капитан обернулся и увидел, как огромная красная пасть чёрной
— Огонь! — разнёсся громом приказ Контура.
Автоматы ливнем посылали пули в голову твари. Плоть змеи разрывалась, кровавые ошмётки разлетались по земле. Несмотря на чудовищный урон, анаконда успела чуть подбросить ученого над землей и проглотить его по пояс до линии металлической платформы. Побледневший учёный орал, хватаясь за землю, но в руках не оказывалось никакого выступа, а только трава и листва. Вдруг одна из пуль попала змее в глаз и разорвалась в черепе твари. Анаконда дёрнулась и затихла. Поток начал уносить её грузное тело с берега, поэтому солдаты со всех ног помчались к Демидову, чтобы успеть вызволить его, прежде чем огромную тушу увлечёт за собой река.
Оказавшись перед головой змеи, Владимир в полной мере осознал её размеры. Бедный учёный помещался в самом центре её рта между длинными клыками. Череп сужался у челюсти и становился шире к затылку. Владимир прикинул расстояние между её скулами и понял, что их разделяло не менее двух метров. Между тем Демидов отчаянно стонал и всё продолжал цепляться за землю.
— Я чувствую зубы… в животе… — тихо говорил побледневший Демидов.
— Молчи, нефиг тебе говорить. — Георгий вкалывал слоновью дозу морфина.
Майор оглядел жуткую картину и принял единственно правильное решение.
— Нужно приподнять челюсть. Иначе он не выберется.
Никто спорить не стал. Все шестеро солдат и даже Агния, потерявшая много сил, взялись за челюсть змеи. За её мягкую скользкую плоть. Трое с одной, трое — с другой стороны, они ждали команды.
— Можем? — спросил капитан у Георгия.
Медик сидел над учёным и прислушивался к его дыханию.
— Он без сознания, боли не почувствует… Лучшего момента не будет.
— Давай!
Солдаты с силой приподняли челюсть твари всего на несколько сантиметров: она оказалась слишком тяжелой. Капитан приказал передохнуть и челюсть вновь легла на тело учёного.
— У Разумовского в рюкзаке фомка есть! — воскликнул Гефест.
— Бегом за ней! — заорал Контур.
Поток постепенно уносил тело твари с берега на несколько сантиметров в минуту, так что Контур продолжать кричать Гефесту, торопя его с поисками. Вдруг послышался истошный крик. Владимир обернулся — то пришла в сознание Олеся. Завидев коллегу наполовину в пасти змеи, она не выдержала и вновь потеряла сознание, упав на то же место, где лежала. Георгий хотел уж подскочить к ней, но Контур резкими словами оставил его на месте. Наконец вернулся Гефест. В руках лежала короткая фомка.
— Поставь её под зубы, бегом! — кричал Контур.
Гефест выполнил команду. Теперь все ждали нового рывка.
— Тянем!
Отряд вновь напряг силы, и челюсть поддалась куда охотнее. Мышцы сильно устали. Владимир почувствовал, что вот-вот порвёт связки на руках, но тут послышался торжественный крик Георгия.
— Стоп! Ждите!
Ближе всех стоявший к нему Владимир видел, как медик взялся за туловище Демидова и чуть приподнял его. Когда окровавленные зубы вышли из живота учёного, медик быстро вытащил ноги Демидова.