Вакуум

Македонов Дмитрий

Мужчина обернулся.

— Он рядом. Я пытался выбить решетку, но бесполезно. — он вгляделся в объектив, и капитан заметил синий блеск в его глазах. — Мама… про…

Его резко потащили в глубь шахты. Камера упала объективом к решетке, а на фоне звучало только длинное…

…щааааай.

Всё резко затихло. Темнота заполонила экран. Видео продолжалось ещё долго, но ничего не происходило — капитан специально промотал его, провёл пальцем до самого края. Наконец его подозрения оправдались. Теперь он знал, куда делся один из его слухачей полгода назад. Теперь он понимал откуда возникло дежавю, когда он слышал это обращение… Парень…

Теперь

у него не возникло никаких мыслей, кроме одной: предупредить.

Артём встал, сложил камеру в полупустой подсумок на поясе рядом с магазинами. Он вскинул пистолет перед собой и медленно зашагал вперёд, опасаясь любого звука. Приборы, стоявшие рядом с Демидовым, по-прежнему мерно пищали. Сейчас они громко отзывались от стен, хотя раньше писк не казался столь всеобъемлющим.

Капитан выглянул из-за угла. Пустой холл, как и раньше. Направился к лестнице. Оказавшись у спуска, Артём натянул на глаза прибор ночного виденья, а затем буквально помчался вниз, пролетая через ступеньки, не боясь падения. Он боялся другого.

Опоздать.

Внизу, когда уровень лестницы совпал с потолком холла, капитан вдруг услышал рык позади него. Он резко обернулся, но тут столкнулся с чем-то невероятно быстрым и сильным. Капитан даже не успел понять, что это было (нечто чёрное и длиннолапое), поскольку перевернулся через металлические перила и летел вниз.

Лишь бы не отключиться, единственное, о чём он успел подумать. Три метра спустя капитан громко упал лицом на кафельный пол, тут же потеряв сознание.

Правые два глаза ПНВ разбились. Осколки вонзились Артёму в глаз.

Из глазницы и носа тонкими ручьями побежала кровь.

Даже очнувшись, он не увидел ничего, кроме тьмы. Левый глаз медленно открылся, а второй не поддавался. Ощущение такое, будто тысячи ресничек залезли длинными червями за глазное яблоко. Моргнул и тут же ощутил пронзающую боль в голове. Капитан так и не узнал, что его пробуждение ничем не отличалось от пробуждения его сослуживцев, но боль оказалась куда сильнее: голова не раскололась только благодаря каске, но…

…сотряс точно заработал.

Шок, о котором Артём ещё не подозревал, спас его от острой боли в глазнице. Он чувствовал лишь теплую лужицу под щекой, но понятия не имел, что это. Поставив ладони на пол, он попытался встать, но не сумел. Боль пронзила и его рёбра. Возможно, сломались. Капитан вдруг вспомнил о камере. Засунул руку в подсумок на боку и нащупал её. Вроде целая. Вспомнил и про мину. Она также оказалась цела. Хотя, повредись у неё корпус, капитан не очнулся бы уже никогда.

Я помогу, вдруг послышался голос. Не извне — в голове. Только встань.

Артём бы и рад, но поломанные рёбра буквально впивались ему в лёгкие при каждом движении.

Если не встанешь, ты не сможешь им помочь, вновь детский голос. Видимо, призрачный друг сержанта вышел на него.

— Да… — капитан улыбнулся. — Конечно…

Он открыл глаз, но вновь встретил тьму. ПНВ не работал.

— Только я не вижу ни черта…

Я помогу. Просто встань.

Мальчишка говорил твёрдо, ясно понимая свои слова. Капитан чуть кивнул и попытался встать также, как и в первый раз, на руках. Заодно нащупал рядом пистолет. Вновь острая боль пронзила его, но через «не могу» капитан встал на ноги. Потрогал ПНВ. Правые окуляры разбиты,

на щеке кровь. испугавшись, Артём резко сорвал прибор, выкинул его и прикоснулся к глазнице. Кровавое месиво. Смешались веки, стекло и мясо. Артём глубоко вздохнул, пытаясь держать себя в руках, но металлический звон где-то впереди так сильно напугал его, что он поднял пистолет. Капитан не произвёл ни звука, но тонкая полоса слезы уже спускалась по его левой щеке.

Иди на мой голос, послышалось впереди.

Капитан всмотрелся в темноту, но ничего не увидел. Он знал, что призраки зачастую показывали себя, светя глазами, но парень открывался, видимо, только своему «патрону». Артём сделал шаг, второй и третий. Проверяя свободной рукой каждый клочок пространства. Обошел стулья для посетителей. Повернул чуть левее, на голос. Единственный глаз начал различать ближайшие предметы, но не более того. Поднялся по лестнице, повернул направо к раздевалке и душевым. Медленно и аккуратно двигался капитан. Из головы не уходил смутный образ чёрной твари, толкнувшей его на землю. Она могла быть где угодно и напасть также нежданно. Правда, мальчик уверял, что Артёму следует бояться не длиннолапое нечто. Ответить, что может быть страшнее, парень не решался.

Капитан боялся доверять ребёнку, поэтому на всякий случай, если ему не удастся справиться с тварью, он достал мину из подсумка на спине. Расстегнул китель. Положил мину на живот и, придерживая её, застегнул китель обратно. «Монка» держалась крепко. Теперь Артём точно знал, что забери его какая тварь в своё логово, он точно сможет отдать свою жизнь подороже.

Наконец дверь раздевалки. Артём тихо открыл её, также тихо зашел в душевую. Из щелей закрытых двустворчатых дверей, ведущих к бассейну, проникал свет. Артём поднёс руку к ручке, держа пистолет наготове, как вдруг услышал знакомый бас. Говорил Контур. Артём приложил ухо к щели между створок и прислушался.

Весь этот путь Владимир узнает чуть позже со слов его потустороннего (хотя эта другая сторона уже находилась здесь, ею буквально дышали) спутника. Сейчас же он ждал, кто появиться из-за дверей, ведущих к служебному тоннелю. По ту сторону раздался звон, будто упала толстая арматура. Створки открылись, и виновник страшной головной боли отряда оказался перед ними.

Контур не имел при себе автомата, бронежилета и подсумков, даже кителя не было — только чёрная водолазка, плотно сидевшая на его громадном торсе. Тем не менее перчатки и маска никуда не делись.

Как только майор показался в дверях, Георгий, стоявший перед людьми, тут же пошел на него, извергая упрёки:

— И что это за хрень, майор?! Какого рожна…

— А ну замолкни и поверни назад! — Контур тыкнул пальцем в остановившегося в пару метрах от него Георгия.

— Ты че… — медик развёл руками и, видимо, хотел разрядить обстановку. Но майора его слова нисколько не интриговали.

— Заткнись и вернись! — его нервный бас разнёсся по бассейну.

Медик закивал и аккуратно, лицом к майору, зашагал назад. Контур последовал за ним. Остальные, с ужасом раскрыв глаза, следили за их странными движениями. Наконец Георгий вернулся к отряду. Некоторые встали, чтобы чувствовать себя увереннее, однако массивная фигура майора всё равно превосходила их. Контур встал перед ними у спуска в бассейн и внимательно оглядел каждого. Теперь во взгляде не читалось прежнего равнодушия и глубокого спокойствия, нет, в его глазах Владимир увидел… сожаление? Или, быть может, раскаяние?