Валентин Понтифекс
Шрифт:
Опять то же самое: «Элидат Морволский, Высокий Советник и Регент». И дата.
Вот тут.
– Давайте дальше, – сказал Элидат.
Поначалу он добросовестно пытался читать, по крайней мере, просматривать каждый документ, прежде чем поставить подпись. Затем решил прочитывать краткую пояснительную записку на восемь-десять строчек, прикрепленную к обложке, но и от этого отказался уже давно. Неужели Валентин читает все подряд? Невозможно. Даже если бы он читал одни записки, ему пришлось бы заниматься этим дни и ночи напролет без еды и сна, не говоря уж о том, что тогда не оставалось бы времени на серьезные государственные
Правитель – или исполняющий обязанности правителя – должен доверять своим помощникам; в противном случае работа не просто подавляет, а становится совершенно немыслимой.
Он вздохнул. «Элидат Морволский, Высокий Советник и…» – Дальше!
Он все еще испытывал некоторую вину из-за того, что больше не читал документы. Но неужели Короналу действительно нужно знать о том, что между городами Мулдемар и Тидиас достигнуто соглашение о совместном владении какими-то виноградниками, право на которые оспаривается с седьмого года правления Понтифекса Тимина и Коронала Лорда Кинникена? Нет, нет и нет.
Подписывай и переходи к другим делам, подумал Элидат, а Мулдемар и Тидиас пусть возрадуются воцарившимся между ними дружбе и любви; королю же о таких пустяках нечего и задумываться.
«Элидат Морволский…» Когда он положил перед собой следующий документ и начал искать место, где расписаться, секретарь доложил:
– Сэр, прибыли лорды Миригант и Диввис.
– Пригласите, – ответил он, не поднимая головы.
«Элидат Морволский: Высокий Советник и Регент…» Лорды Миригант и Диввис, советники внутреннего круга, соответственно кузен и племянник Лорда Валентина, заходили каждый день примерно в этот час, чтобы позвать с собой на пробежку по улицам Замка. Подобным образом Элидат избавлялся от напряжения, что накапливалось за время исполнения обязанностей регента. Он едва ли располагал другой возможностью для физических упражнений, и только ежедневные пробежки придавали ему бодрости.
Пока лорды шествовали от двери к столу, топоча башмаками по мозаичному полу, – кабинет вообще отличался роскошью убранства и был отделан панелями из банникопа, семотана и других редких пород деревьев, – Элидат успел подписать два документа и взялся за третий, говоря себе, что это последний на сегодняшний день. Документ состоял всего из одной странички, и, подписывая его, Элидат поймал себя на том, что просматривает написанное: патент на дворянство, ни больше ни меньше, возвышающий какого-то удачливого простолюдина в ранг кандидата в рыцари Замковой Горы в знак признания его высокого достоинства и неоценимых заслуг, а также…
– Что вы сейчас подписываете? – осведомился Диввис, перегибаясь через стол и показывая на документ. Крупный, широкоплечий, чернобородый, он вступив в зрелый возраст, стал приобретать черты сверхъестественного сходства со своим отцом, бывшим Короналом. – Валентин опять понижает налоги? Или решил сделать праздником день рождения Карабеллы?
Элидат, привыкший к
– Вы хотели сказать, Леди Карабеллы? – резким тоном поинтересовался он.
Диввис, похоже, изумился.
– С чего вдруг такие церемонии, высокий советник Элидат?
– Если бы я вдруг назвал вашего покойного отца просто Вориаксом, то могу себе представить, что бы вы…
– Мой отец был Короналом, – сказал Диввис холодно и жестко, – и он достоин уважения, оказываемого усопшим королям. В то время как Леди Карабелла – всего лишь…
– Леди Карабелла, кузен, – супруга вашего здравствующего короля, оборвал Диввиса Миригант. В его голосе, хоть он и отличался добродушным нравом, послышались ледяные нотки. – И кроме того, должен вам напомнить, что она является супругой брата вашего отца. Этих двух причин вполне достаточно, чтобы…
– Ну ладно, – устало произнес Элидат. – Хватит заниматься глупостями.
Сегодня побежим?
Диввис рассмеялся.
– Если вас не слишком утомили обязанности Коронала.
– Больше всего мне сейчас хотелось бы, – сказал Элидат, – спуститься с Горы и отправиться в Морвол, что при неторопливой ходьбе займет месяцев пять, а потом три года заниматься моими садами и… увы! Да, я побегу с вами. Вот только закончу с последней бумагой…
– Насчет празднования дня рождения Леди Карабеллы, – с улыбкой вставил Диввис.
– Патент на дворянство, – сказал Элидат, – который, да будет вам известно, подарит нам нового кандидата в рыцари, некоего Хиссуне, сына Эльсиномы, как здесь говорится, жителя Лабиринта, в знак признания его высокого достоинства и…
– Хиссуне, сын Эльсиномы?! – возопил Диввис. – А вы знаете, кто это, Элидат?
– Откуда мне знать?
– Вспомните о торжествах по случаю реставрации Валентина, когда он потребовал, чтобы с нами в тронном зале Конфалума были все эти гнусные типы – его жонглеры, морской капитан-скандар без руки, хьорт с оранжевыми бакенбардами и прочие. Помните среди них мальчишку?
– Шанамира?
– Нет, еще младше! Щуплый мальчишка лет десяти-одиннадцати, начисто лишенный уважения к кому бы то ни было, с глазами воришки, который ко всем приставал и клянчил медали и знаки отличия, а потом прикалывал их к своей одежде и беспрестанно разглядывал себя в зеркала! Он-то и есть Хиссуне!
– Тот маленький мальчик, – добавил Миригант, – который от всех добился обещания нанять его проводником, если когда-нибудь попадут в Лабиринт. Да, я помню его. Смышленый, я бы сказал, плутишка.
– Теперь этот плутишка стал кандидатом в рыцари, – буркнул Диввис. – Или будет им, если Элидат не порвет бумагу, которую столь безучастно рассматривает. Надеюсь, вы не собираетесь ее утверждать, Элидат?
– Конечно, собираюсь.
– Кандидат в рыцари из Лабиринта?
Элидат пожал плечами.
– Какая мне разница? Да будь он хоть метаморфом из Иллиривойна! Я здесь не для того, чтобы переиначивать решения Коронала. Раз Валентин сказал «кандидат в рыцари», значит так тому и быть, будь мальчик плутишкой, рыбаком, разносчиком сосисок, метаморфом или золотарем… – Он быстро поставил дату рядом с подписью. – Все. Готово! Теперь Хиссуне не менее знатен, чем вы, Диввис.