Валлийская колдунья
Шрифт:
– Вы что-то уронили на пол? – спросил Ричард, намекая на то, что она упорно не желает поднимать на него глаза.
Кили быстро вскинула голову и была поражена тем, что увидела. Пока она раздевалась за ширмой, граф тоже успел переодеться, и теперь на нем был изумрудного цвета шелковый халат. Кили не ожидала этого. Не надо было обладать проницательностью друида, чтобы предположить, что под халатом Ричард был совершенно обнаженным.
Не обращая внимания на то, что Кили завороженно смотрит на него, Ричард подавил улыбку и зажег ароматические травы
Взглянув наконец на Кили, он кивнул ей и сказал:
– Присядь рядом. Давай выпьем вина.
Однако вместо того, чтобы двинуться к кровати, Кили неожиданно пошла совсем в другом направлении.
– Мне нужно кое-что взять, – сказала она и поспешно скрылась за ширмой.
Порывшись в своих вещах, Кили нашла то, что искала – два высушенных корешка со стеблями. Она нервно вздохнула и медленно пошла назад к кровати с видом преступника, идущего на казнь.
– Это змееголовник, – объяснила Кили, показав один из корешков, прежде чем положить его под подушку, а затем, покраснев, добавила шепотом: – Он способствует зачатию.
Пристальный взгляд Ричарда смягчился. Он кивнул с серьезным видом и спросил:
– А другой корень?
– Это тысячелистник, – ответила она и бросила корешок в медную курильницу. – Он помогает обрести молодоженам счастье в семейной жизни.
Ричард украдкой улыбнулся, так чтобы Кили этого не видела. Кили в этот момент отвернулась и с растущим беспокойством стала осматривать комнату. Она искала предлог, чтобы больше не садиться на кровать. Близость Ричарда смущала ее.
Догадываясь о том, что творится у нее в душе, Ричард внимательно наблюдал за ней. Его глаза светились нежностью и лукавством.
– Дорогая, посмотри на меня, – промолвил он охрипшим от страсти голосом.
Кили медленно повернула голову в его сторону. От волнения она ничего не видела вокруг, изумрудно-зеленые глаза мужа завораживали ее.
– Может быть, присядешь рядом? – спросил он. Кили нервно улыбнулась и присела на краешек постели.
Боясь пошевелиться, она словно окаменела, глядя прямо перед собой.
Протянув руку, Ричард повернул ее голову за подбородок лицом к себе.
– Кили, я тот человек, который однажды, сидя с тобой в саду, обещал, что никогда не обидит тебя, не причинит тебе боли, – сказал он. – Кроме того, я тот человек, который добровольно, с легким сердцем, вынес публичное унижение и, опустившись на колени в переполненном слугами зале, сделал тебе предложение. Так почему ты вдруг так испугалась?
– Я… не испугалась, – попыталась возразить ему Кили. Ричард обнял ее за плечи и прижал к себе.
– Ты когда-нибудь оставалась наедине с мужчиной?
– Да.
Ричард нахмурил брови. Он не ожидал подобного ответа.
– С кем это, интересно знать? – спросил он, насторожившись.
– С Одо и Хью. И с Рисом, конечно.
Ричард успокоился.
– И
– С кем? – спросил граф грозным тоном.
– Ты на меня за что-то сердишься? – пролепетала Кили, испуганно взглянув на графа.
– Никогда не отвечай мне вопросом на вопрос, – строго распорядился Ричард. – С кем еще ты оставалась наедине?
– С тобой, – напомнила она ему, – в твоем доме.
Ричард улыбнулся, почувствовав огромное облегчение.
– Ты знаешь, чем мы будем заниматься сегодня ночью? – продолжал он ее расспрашивать.
Кили кивнула. Ей было бы легче, если бы она не знала, что ее ждет.
– Скажи мне, дорогая моя.
Кили с удивлением взглянула на графа.
– А разве ты сам этого не знаешь?
Ричард едва не зарыдал от смеха.
– Конечно, я это знаю, – ответил он с улыбкой. – Но я хочу проверить, правильно ли ты себе все представляешь.
– Мы будем совокупляться! – выпалила Кили, чувствуя, что ее охватывает паника. – Ты сам говорил об этом во время обеда.
Ричарду вдруг расхотелось смеяться, Кили явно боялась его. И ему необходимо успокоить ее, чтобы она получила удовольствие во время их первой брачной ночи. То, как она пройдет, повлияет на всю их дальнейшую совместную жизнь.
– Мне не следовало произносить это слово, – сказал он. – Это просто плоская шутка тупого придворного. Совокупляются животные, дорогая моя. А мужчины и женщины занимаются любовью. Они дарят друг другу ласки, свои сердца, свою душу. – Ричард задумался, подыскивая какое-нибудь сравнение, которое было бы понятно Кили. – Какие физические ощущения доставляют тебе наслаждение?
Кили не сразу ответила.
– Мне нравится ступать по влажной, покрытой росой траве, ощущать прикосновение теплых солнечных лучей к своей коже, я люблю, когда мое лицо овевает летний ветерок.
Ричард улыбнулся. Только Кили могла дать такой простой ответ на его вопрос. Его сердце наполнилось нежностью к нетронутой целомудренной девушке, которую сегодня он назвал своей женой.
– Когда занимаешься любовью, испытываешь все эти прекрасные ощущения и еще много других, более острых, – объяснил Ричард. В Кили проснулось любопытство.
– Правда? – недоверчиво спросила она, изогнув черную как смоль бровь.
Ричард кивнул, видя, что разбудил в ней интерес. Встав, он протянул Кили руку, как будто приглашал ее на танец.
Кили перевела взгляд с его лица на протянутую к ней руку и начала покусывать нижнюю губу. Это был верный признак того, что она нервничает.
– Я остановлюсь сразу же, как только ты попросишь меня об этом, – пообещал Ричард. – Ты мне веришь?
Не отдавая себе отчета в том, как это соблазнительно выглядит, Кили провела кончиком розового языка по пересохшим от волнения губам. Еще раз бросив взгляд на руку графа, она вложила в нее свою.
Когда она встала, Ричард спустил с ее плеч бретельки ночной рубашки. Обнаженная, со сверкающим кулоном в форме головы дракона на груди, Кили походила на языческую принцессу.