Валя offline
Шрифт:
И с которым почему-то так страшно увидеться сегодня.
Я спотыкаюсь о порожек, вскрикиваю и прихожу в себя.
— Тормоз! — скорей бегу в Наташину комнату. Времени без четверти двенадцать.
Наташина комната — это один сплошной гардероб. От пола до потолка — всё полки, полки, полки, почти как в плацкартном вагоне. Только вместо людей — их оболочки. Платья, юбки, блузки, джинсы, туфли, сапоги…
Я стягиваю с себя старый велюровый костюм, в котором сбежала из дома, и надеваю платье.
— Вот это — шифоновое, как у принцессы! С розочкой на груди!
Платье почти как
Я похожа на розовый зефир с ножками. Приторный и жирный.
Сбрасываю с себя шифон, как лягушачью кожу. Лучше вон то — маленькое чёрное!
Но для маленького чёрного я слишком большая и белая. Платье — просто барби-сайз!
С трудом расстёгиваю сзади молнию, она заедает, кое-как выпутываюсь из платья и срываю с плечиков первый попавшийся серый топ. Неважно! Вот — к нему подходящие джинсы, почти по размеру. Обязательно ремень — как учила Наташа. Что ещё? Туфли на каблуке! Те самые, которые были на Наташе, когда я увидела её в первый раз, с открытым носком. Хорошо, что хоть нога у нас одинаковая!
Теперь макияж. Всё-таки круто, что я владею рисунком и композицией! Фёдор Николаевич сейчас бы мною гордился.
Снова смотрюсь в зеркало. Я не принцесса. Звезда с обложки журнала «TEEN'S»!
Дело осталось за малым — накрыть стол (Дина сказала, у нас будет фуршет), поздравить маму в двенадцать часов и ждать прихода гостей.
Ждать Максима!
Глава 15
Форэва!
Первой пришла Дина — сразу после двенадцати, я только успела поговорить с мамой. Вернее, Дина влетела, ворвалась с горой пакетов, как целая орава орущих тинэйджеров:
— Валька! С Новым годом! Кто-нибудь уже пришёл? — Она скинула с себя мокрую беленькую шубку (на улице шёл дождь), расцеловала воздух вокруг моего лица, обдав ароматом из новой коллекции, и заозиралась по сторонам. — А у вас тут гламурненько! То, что доктор прописал! — розовощёкая, со светлыми локонами и длинными накрашенными ресницами Дина походила на заводную куколку.
— В каком смысле?
Но Дина уже разглядывала мой наряд. Сама она была… в маленьком чёрном платье и красных замшевых сапожках. Всё это шло ей гораздо больше, чем мне.
— Вау! Ты где такую «Арманю» брала, в Штатах?
Я не поняла, что именно из моих шмоток (вернее, Наташиных) так восхитило Дину, поэтому промолчала и повела её осматривать дом.
— Как ты шариками тут всё апгрейдила! — оценила Дина. Холл и гостиную я украсила синими и золотыми воздушными шарами, которые купила в магазине подарков. Стол тоже сервировала в сине-золотых тонах: скатерть, салфетки, из серванта достала старинный кобальтовый сервиз. А ёлку в гостиной мы нарядили ещё вместе с папой, до его отъезда. Она была до самого потолка и вся-вся белая — я такую видела только в парижских витринах по телевизору.
— Круто-круто! Мы с тобой такую авто-пати (это так называемая вечеринка после вечеринки с английского after party) устроим! Слушай,
Торт «Наполеон» — матушка для миссис Робинсон состряпала. Мы же, типа, к Роби всем классом на скулбасе срулили. Чай с молоком, все дела — в английских традициях, — Дина прыснула. — Куда это всё девать? Ой, совсем забыла! — Она выудила из пакета пачку длинных дамских сигарет. Попробуем, а? Я ещё ни разу взатяг! Валь, ты что молчишь? Валь?!
А на меня вдруг накатила волна какого-то дикого восторга. От всего от этого: от орущей Динки — красивой, мокрой, вдохновенной! От того, что дождь на дворе, Новый год и с минуты на минуту ко мне завалят мои одноклассники, в этот мой супер-пуперский дом! Что совсем скоро я увижу Максима (своего бойфренда!), даже от вида этих дурацких сигарет в нарядной белой пачке… И я крикнула:
— Динка! Ты понимаешь! Мы же первый раз вот так вот одни! Ночью, новогодней ночью! И целый дом — наш! Только наш! Ты чуешь, Динка? — у меня не хватало слов, чтобы выразить весь свой восторг. Я захлёбывалась радостью, как захлёбывался лаем соседский Бобик, когда хозяйка спускала его с цепи. Я подскочила к музыкальному центру и врубила Кэти Перри.
— Чую! — орала Динка. Она запрыгнула на диван и швырнула в меня подушку. — Ещё как чую! Диджей, врубай на всю!
От музыки уже дребезжали в окнах стёкла и цокали друг о дружку ёлочные шары.
— Я тебя так люблю, Динка! Ты самая лучшая подруга в мире! У меня ещё никогда такой не было!
— И я тебя люблю, Валька! Я тебя просто обожаю! You are the best! [12] — вопила Динка, подкидывая думочки к самому потолку. — Давай накатим!
12
Ты лучшая! (англ.)
— Давай! — тоже ором подхватила я. — Ты умеешь открывать?!
— Нет! А ты?!
— И я нет!
— Всем привет! — на пороге стоял Чижевич с блуждающей по лицу улыбкой. — Девчонки, вы чего? Уже напились? Happy New Year, короче!
В ушах у него болтались какие-то африканские кольца, как у папуаса, а сам он был в смокинге. Мы просто сползли, вернее, упали на диван и заржали, как ненормальные.
— Ааа, накурились! — догадался умный Чижевич, чем вызвал у нас новый приступ хохота.
Сразу после Чижевича пришли Настя с Анной-Марией в одинаковых платьях и с одинаковыми причёсками.
— Вы эти самые? — тут же не задержалось за Диной. — Клоны, что ли?
— Ну Дииина! Мы у стилиста были!
Потом завалились Женёк с Андрюхой, Тима, Тоха, Игорь из параллельного, Полина с Гелей — все с кучами еды: родители расстарались.
Народ всё прибывал — мокрый, весёлый, шумный. Все обнимаются, девчонки целуют меня в щёчку, помадой перемазали. А ведь в школе они, то есть мы, совсем не такие. С некоторыми мы вообще не общаемся, с Анной-Марией, например. А она вон подарок принесла, улыбается, дружелюбно вроде. Может, из-за того, что сегодня праздник?..