Вамп
Шрифт:
– И что за упаднический настрой? – раздается с порога голос Юпа.
Ни я, ни Луна не заметили, как вернулись ребята, а они уже проходят к столу.
– Луна, ставь чай, – требует Юп, потирая ладошки, – На смене один кофеин хлебаем…
Глава 7
Вторая моя ночная смена в приемном отделении началась с потери пациента. К нам привезли мелкого гоблина с раскуроченной грудной клеткой. Бедолага имел уже не зеленоватый цвет кожи, как положено, а какой-то серый. И без того мелкие птичьи черты
– Мы ничем уже не поможем, – Сат покачал головой, и посмотрел на меня своим жестким взглядом, – Давай, Вик. Укол в сердце. Вот сюда, видишь? В этот желудочек. Он умрет мгновенно… безболезненно. Это твоя работа, Вик.
Вот чо Сат меня «лечит»? Думает, мне трудно добить умирающего гоблина? Подхожу к телу, вытягиваю свой резак в тонкую иглу и… понимаю, что убить беззащитного мелкого парня действительно не просто. Это не то, что в бою. Паренька мне жаль.
– Точно не поможем?
– Вик, Сат не ошибается, – говорит Юп, – Это будет акт милосердия. Только не забудь активировать «свежевателя». Зомби нам тут ни к чему.
Киваю. У мелкого гоблина под развороченными ребрами хорошо видно едва бьющееся маленькое сердце. Я уже научился видеть признаки скоротечной мутации. Он не жилец. Его сердце стремительно превращается в какой-то другой орган. Может тоже в почку… да хоть в мозг… как разница?
Набираюсь решимости и делаю укол в сердце, в тот самый желудочек, указанный Сатом. Он тут же затихает, будто успокаивается, даже болезненная гримаска на лице разглаживается.
– Вот и все. Отмучился, – Мерка с головой накрывает гоблина застиранной серой простынкой.
Мне приходит сообщение о получении опыта, которому я впервые в жизни не рад.
– Юп, – говорит Сат, – Помоги Вику оттолкать каталку в морг, заодно дорогу покажешь.
– Я и сам справлюсь.
– Да где ты справишься, а хотя… Вик, смотрю ты взял два уровня… куда вложился?
Вот же ж Сат, внимательный сукин сын, все подмечает.
– Поднял силовые характеристики, – отвечаю, фактически не соврав.
– Мы ведь это уже обсуждали, – Сат мною недоволен, – Ты не грузчик, и твоему резаку для хирургии сила не нужна. Вкладывай все в эпену. Вик, я серьезно…
Не, я Сата прекрасно понимаю. Он предельно прагматичен. Довести мои силовые показатели с двоек хотя бы до десяток – значит вложить восемь-ю-четыре-равно тридцать два уровня. Луна, Юп и Мерка за семнадцать лет даже до сорокового недотянули. А Сат ждет, что я начну вкладываться именно в эпену, без нее хирурга из меня выйдет. Вот что мне делать? И врать не хочется, и раскрываться раньше времени тоже. Но тут мою сторону принимает Юп.
– Вика тоже можно понять, – говорит он, – Как жить мужику с двойками в показателях? Пусть уж хоть до пятерочек доведет. Двенадцать уровней возьмет быстро.
– Да что ж я разве указываю Вику? – Сат недовольно хмурится, – Его дело. Пусть сам решает.
От меня отстали, вот и ладно. Хотя, подозреваю,
До морга мы двинули по переходу, из больницы выходить не пришлось. Длинный коридор, постепенно снижающийся до уровня минус первого этажа по типу пандуса. Так что докатил без проблем. А вот перевалить тело с каталки на металлический стол сам не смог, Юп мне помогал. Задрала моя беспомощность, надо срочно поднимать характеристики.
На обратном пути Юп взялся объяснять мне принципы хозрасчета нашей медицинской бригады.
– Понимаешь, Вик, пациент платит сто монет, – рассказывает он, – Пятьдесят забирает больница, еще тридцать забирает профсоюз…
– Это который «Гвоздь»?
– Он самый. Нам с операции всего двадцать монет остается. На пятерых, Вик! А самое хреновое знаешь, что?
– Пока нет.
– Если пациент скончался, денег нам не платят, а вот мы все равно должны выплатить больнице двадцать пять монет. Типа за пользование инфраструктурой. Вот так вот. Считай, каждая смерть – наш чистый убыток. Вот такая экономика…
– Эксплуатация какая-то… а кровососами они почему-то нас называют.
– Вот именно.
– А тот гном вчерашний, который от платы отбоярился… получается тоже наш чистый убыток?
– А как же, – подтверждает Юп, – Двадцать пять монет больница с нас вычтет… если не больше. Тот гном ведь еще и жалобу накатал. Запросто можем на штраф попасть.
– Я чет не понял. Профсоюз же вроде должен за наши права бороться? Или он только деньги отжимает?
– Так в том и дело, Вик. Если б не профсоюз, нам бы вообще работать не разрешили.
– Херня какая-то. Реально вас… то есть нас тут за негров держат… слушай, Юп, а это что за дверь?
– Раньше был тренажерный зал… вернее, зал и сейчас тут есть, только теперь он нафиг никому не нужен.
– Юп, я гляну, а? Там открыто?
– Не знаю. Может и открыто. На черта его запирать.
Тяну за ручку, действительно не заперто. Заглядываю и сразу понимаю, то что нужно. Тренажеры на любые группы мышц, все, что душе угодно.
– Ты чего довольный такой, Вик? – Юп смотрит на меня со снисхождением, – Многие пробовали поднять силовые показатели через упражнения, ни у кого не вышло. Системное ограничение. Это я тебе как доктор говорю.
– Мой случай особый, – осторожно возражаю, – Я слетел до двоек, когда загремел в мир с отрицательной духовностью. Вдруг удастся вернуть хотя бы часть прежних показателей.
Не то что я не доверяю Юпу, скорее просто боюсь сглазить, а потому про цифры в «скобочках» опять умалчиваю.
– Ну что ж, попробуй, – говорит Юп, – Вдруг да получится… – тут ему приходит какая-то мысль, и он резко вдохновляется, – А действительно, вдруг получится! Это же будет прецедент! Можно будет диссертацию написать.