Вампир… ботаник?
Шрифт:
Случилось. С тобой тоже. Я невольно усмехнулась, разглядывая парнишку. Надо же, мальчик как мальчик, про свои фокусы забыл. Даже интересуется, почему я плачу.
– Что? – Санни покраснел под моим взглядом.
– Ты где так вымазался?
– А, это… – Мальчишка пренебрежительно махнул рукой, отбрасывая вопрос о достойном виде куда-то далеко в сторону. – Мы с эфенди готовили глину для скульптур. Это удивительно, Дарья! Когда глину привозят, ее укладывают длинными холмиками, грядками, и оставляют на воздухе. Она сушится солнцем и ветром и приобретает такое особое тонкое строение. Потом в нее добавляют
Пузо голодно буркнуло, горюя о даровом переводе ценного продукта.
– …оливковое. Ну или любое растительное, чтобы материал был плас-тич-ный. Некоторые даже конопляное добавляют, но от него цвет меняется. Потом сухая глина засыпается в ящик и заливается водой настолько, чтобы отдельные куски выступали островками. Где побольше воды, где поменьше, потому что нужно и твердую, и мягкую, и…
– Понятно.
– …для мелких деталей! – Санни невозможно было остановить, он несся, как электричка, и в следующую минуту я узнала про скульптурную глину гораздо больше, чем хотела.
И что она для скульптора, как палитра, в которой должна быть целая гамма плотности и пластичности. И что мастер позволил Санни вылепить первую фигурку… и что похвалил… И что тот обязательно вылепит меня, когда научится как следует. Ну хоть кто-то счастлив. Кто бы мог подумать… стоп-стоп. Вылепить?!
– Кого-кого?
– Тебя! – убежденно проговорил будущий мастер скульптуры. – Потому что ты…
– Дарья, вот ты где! – вмешался в разговор новый персонаж – Рад. – А мы ждем-ждем… ой, Санни, ну у тебя и вид.
– Чего ждете? – Я потерла глаза (их пекло, будто трое суток не спала) и мысленно постаралась угомонить оживившееся пузо. Дожили, оно уже на глину реагирует. Совсем рехнулось.
– Как кого, тебя же! – изумился Рад. – И варенье.
– Какое варенье?
– Ну которое ты забрала. Мы думали, ты другое принесешь, а ты ушла и пропала.
– Я?
Похоже, рехнулось тут не только пузо…
Вроде раньше я провалами памяти не страдала. Или я этого тоже не помню?
Мальчишки еще что-то стрекотали, Левчик продолжал старательно оттаптывать мне руки, и обруч тоски, стянувший горло, наконец растаял совсем. Кому-то в этом диком мире я все-таки нужна…
Глава 29
– А у меня живот от вашей шаурмы не заболит?
– Нэт! Не успеет.
Дарья
– Ёкарный… забор!
– Я тебе говорил! Я объяснял, что этот тип – не твой тихий вампир, что забор у него подобен ограде дворца. Я тебя предупреждал? Но ты, о дочь пустыни, очевидно, ведешь свою родословную от козы или ишака!
Вот хам, а?
– А ты – от раков! Они тоже головоногие…
– Клянусь правой туфлей Шергэллаха…
– Ладно. Извини.
Дауд притормозил с оскорблением и фыркнул:
– Лезть не вздумай. С твоей… словом, тебе проще его проломить, чем влезть.
– А как тогда?
Этот милый диалог происходил поздней ночью под забором одного нехорошего вампира. Под очень высоким забором…
Даиз и правда был поосторожнее Джано. Ну да, Даиз. К кому я еще могла пойти в два часа ночи с пламенным приветом и летучей головой?
Джано после сцены сватовства я видеть
Голова как услышала, куда мне надо, сначала обозвала меня дочерью пустынной птицы тык (типа страуса, причем очень глупого), потом объяснила все трудности про забор и вероятную охрану, потом выторговала себе порцию пельменей… и наконец согласилась провести. Жлоб.
И вот мы торчали перед… это не забор, а крепостная стена какая-то! Хотя… если бы у меня был такой пакостный характер, я бы тоже опасалась всех и каждого – наверняка у нашего «бескрылого скального дракона» куча врагов. Может, и правда проломить стенку…
– И? Что дальше делать будешь?
– Я знаю что.
– В хладнице у своего вампира кое-что позаимствовала? Огнь-порошок, наверное? А ему оправдываться потом?
– Нет, – сквозь зубы ответила я. – Есть у меня один сюрпризец…
Если честно, то после стресса с приглашением в гарем пельмени у меня получились только со второй попытки. А первую можно было сбрасывать с самолетов на страх врагам. От нее даже птицежор шарахнулся – темная лохматая змеевидная масса живой не была, зато ни с того ни с сего обрела сверхъестественную легкость. Ветерок, взмах веником – и черные змеи плыли и вились, как живые. А при попадании их на кожу оставались черные пятна, которые надо было отдраивать скребками. И жглись они, будто гибрид крапивы и кактуса. Знаю, за такие фокусы надо вообще убивать, но не лезть же, в самом деле, в запасы Джано? Вот я и прихватила банку со «змеями». Как аванс.
Голова все выслушала внимательно. И отреагировала предсказуемо:
– И все? Ты считаешь это достойным воздаянием? Смотри и учись! – В маленьких лапках мелькнул небольшой мешочек. – Это мои собственные запасы, из тайника. Это очень известный среди воров «семицветик», мечта каждого грабителя. Оборвешь вот этот лепесточек, черный, приклеишь на стену дома, скажешь нужное слово – и все в доме ослепнут на час-два. Вот этот, серый, работает на общую тупость, этот на сонливость. Вот этот, в крапинку – на приступ дикого страха. Хозяева в панике бросают дом вместе со всем добром, а грабителям только того и надо. А вот этот, оранжевый… ничего не напоминает?
– Цвет детской неожиданности…
– Как-как? А что, похоже. Да, действие именно это. Так какое клеим?
Да… вот уж действительно, одна голова хорошо, а с дополнительной… лучше…
Интересно, а кем, по ходу, была эта голова раньше, раз у нее такие запасы?
Змеюк я все равно запустила. Просто бросила банку через забор, и все. Хотя, если бы я знала, во что это выльется, то… а, все равно бы запустила! Зло должно быть наказано! И неважно, какого объема это самое зло. А что касается тех, кто попал под раздачу нечаянно, то я извинюсь.