Вампир демону не эльф
Шрифт:
Спустя какое-то время Кел-ле забылась тяжелым сном. Мешанина картинок и образов распалась на осколки. Пытаясь их собрать, Айша вскинулась и замерла… Непохоже на ту комнату, где она засыпала. Вокруг творилось тшехт знает что – кто-то с кем-то бился, то тут, то там вспыхивали яркие голубые молнии, ветер гонял пыль и выдирал траву, кидаясь во всех без разбора. Недалеко грянул раскат грома, и предсказательница отшатнулась, присаживаясь за валуном. Тяжелая сумка больно хлопнула по боку, и Айша ее рефлекторно придержала, тихо ругаясь на неизвестно где находившегося брата. След
Кто-то захрипел по ту сторону валуна, и Айша высунулась – кто-то заползал с другой стороны в ее укрытие. Секунду спустя она увидела когтистую лапу. Несколько движений, и под защитой валуна оказался Шенер. Тот самый демон, с которым связан Рэан Кел-ле. Демон судорожно выдохнул и постарался поудобнее устроиться, зажимая бок. Айша стащила балахон и, свернув его, сунула под рогатую голову. Демон резко вскинулся, но, увидев белые волосы, только выдохнул, опускаясь обратно, прижимая лапы к кровоточащему боку:
– Только безумной семейки сейчас мне не хватает!
– Видимо, не хватает. – Кел-ле устроилась рядом и бесцеремонно отвела лапы. – Дай посмотреть.
Шенер тяжело дышал, но все же выдохнул:
– Все нормально. Полежу и дальше пойду раздавать пинки и зуботычины.
– Нормально он, да, вижу… – она внимательно изучала, потом полезла в сумку. – Подлатать тебя надо.
– Лучше им помоги.
– Там Рэана хватает… – Айша пожала плечами. – Инвалидам вроде меня не след брать оружие в руки.
Демон откинул голову, стараясь удержать стон. Болело жутко. И единственным способом не провалиться в темноту был разговор. На любую тему.
– Зачем ты это делаешь?
Кел-ле сухо проинформировала, пропитывая чистую тряпку чем-то вонючим:
– Ты спас моего брата.
– Мне должен он, не ты, – но лечению Шенер не сопротивлялся. Сил не хватало. Все-таки полоснуло его серьезно.
– Жизнь за жизнь, Шенер. – Он не понимал, что она делает, но боль потихоньку уходила. Бок слегка подмораживало, но это ему казалось самым приятным, что могло быть. – Кел-ле никогда не бросают тех, кто на их стороне.
– Долбанутые! Оба! И я вместе с вами.
– Что поделать. Если один – безбашенный охотник, вторая – чокнутая предсказательница, то и самому недолго свихнуться.
– Не хотелось бы. – Он поморщился, пытаясь привстать. – Чокнутых демонов мир не перенесет.
– Лежи, тебе надо отдохнуть. Навоюешься еще.
Шенер выдохнул. Возражать сил не осталось. Ему стало намного легче, глаза закрывались, жутко хотелось спать.
Предсказательница устроилась рядом, поглядывая за пропитанной кровью повязкой. Лечить демона – задача сложная. Она прикрыла глаза, пытаясь поймать местоположение брата, и головная боль стала ей ответом.
Айша со стоном открыла глаза, пытаясь сообразить, что вообще происходит. Демона
– Неужели сон? – Она привстала на локте, осматривая комнату. Ничего. Кел-ле поморщилась – ничего хорошего в таком сне не было. Предчувствие неизбежного выкручивало внутренности, но поделать с ним женщина ничего не могла. Ей оставалось только ждать.
18. Как рождаются традиции
Часы с кукушкой бодро отстучали двенадцать раз – то есть до полуночи оставался еще час.
Честно говоря, Миар не понимал, какой остолоп может притащить на кухню часы с боем и маятником, но факт остается фактом: те стояли возле чулана и бодро отсчитывали минуты.
По столу загрохотали тарелки, одну поставили прямо напротив инкуба.
– Приятного аппетита! – радостно пожелал веселый мужской голос.
Сноходец задумчиво ковырнул пальцем содержимое тарелки – иначе как «горелой гадостью» охарактеризовать его было нельзя, равно как невозможно было определить, из чего это все приготовили, – и поднял глаза на говорившего. Перед ним, скалясь во все зубы, стоял уже знакомый за прошедшие дни вампир. Как там его? Казмер? Да нет, Казмер поспокойнее, порассудительнее. Это Лайош.
– Приятного, говорю, аппетита! – так и не дождавшись ответа, повторил парень.
Инкуб потянул носом: от тарелки ощутимо пахло паленым.
– А это точно съедобно? – еще несколько дней назад он бы сошел с ума от страха, скажи ему кто, где он будет находиться и с кем разговаривать, но сейчас… Миар просто устал. На него навалилось какое-то тупое оцепенение и равнодушие. Он попросту устал бояться. И сейчас сидел на кухне, не задумываясь о том, кто его собеседник.
Вампир прищурился и тоже неуверенно ткнул пальцем в тарелку, стоящую перед инкубом, понюхал грязь, оставшуюся на ногте, и пожал плечами:
– Демон его знает… Граф ест, пока не жаловался.
Тут Лайош, надо сказать, лукавил. В дни, когда на кухне кашеварил младший Шабо, граф не ел вообще ничего – себе дороже выйдет: отравишься, не будешь знать чем. Это, кстати, и послужило причиной такого зверского аппетита на плюшки в день знакомства с мэтром Креем.
– Ты сам свою стряпню пробовал? – не успокаивался инкуб.
– Тю! – фыркнул парень. – Я что, самоубийца это есть? Мы с Казмером в городе обычно завтракаем.
Миар передернулся и инстинктивно поправил начавший натирать шею воротник. Вампир разглядел этот жест и расхохотался:
– Успокойся, мы ж не только кровью питаемся, мог бы уже это запомнить. Я ж о чем говорю. – Он плюхнулся на лавку напротив сноходца. – Из меня повар… сам видишь, в общем. Казмер слегка готовит, но его ж каждый день кашеварить даже господин Брайн не заставит. Короче, тут неподалеку в городе есть хорошая таверна. Если хочешь, можно будет часа за три до рассвета смотаться, перекусить, – вампир поймал судорожное движение Миара к воротнику и хмыкнул, – обычной пищи. Я хоть и вампир, но прожаренный кусок мяса уважаю… Прожаренный, а не сгоревший, как у меня получается…