Вампир, я не твоя
Шрифт:
Потому что всё зря. Это мимолётное, наносное, и утром я обязательно пожалею.
— Опять задумалась, — заметил Дориан.
— Гадаю, что ждёт нас в столице? — ответила опять полуправду.
— Тебя ждут мой дом и Твердыня магов, которые займутся порталом на Землю. Меня — аудиенция его величества, совет военачальников и марш-бросок к границе между Рейфоргом и Синдурром.
— Значит, сегодня утром мы попрощаемся? — от этой мысли внутри разверзлась пустота.
Просто я привязалась к нему и к этому миру. Возможно, мы даже подружились.
— Ночь только началась. Ещё успею тебе надоесть, — улыбнулся Дориан и пришпорил коня.
Птица
Как неприкаянная я носилась внутри крепости Чёрного замка. Хозяин больше не ждал меня. По большому счёту можно было вернуться в Ружницу — вряд ли Грейворк озаботился поимкой сбежавшей горничной, не до того ему. Или можно скрыться в лесу да жить себе обычным пернатым на вольных хлебах.
Вот только тянуло всё равно лишь к Чёрному замку.
Какая-то неведомая сила вплетала в каждую мысль и в каждое желание единственную цель — закончить дело в Синдурре, — связывая крепче самого толстого каната. Так что ни одна попытка вылететь за пределы гнилых земель так и не увенчалась успехом.
Снова и снова я возвращалась к замку.
Потом что-то случалось. Видимо, я видела нечто, что выворачивало меня изнутри, и всё меняло.
Вот только, что менялось? Что такого я видела? Уже не единожды я пыталась вспомнить. Да только не получалось!
Вот и летала над башнями, то спокойно и свободно, то заглядывая зачем-то в окна. Соколов уже не боялась. Грозные птицы, патрулирующие воздух над крепостью, или привыкли ко мне, или получили однозначный приказ: не трогать.
Кто знает?
Возможно ответить мог бы хозяин?
Пролетая мимо одной из башен, заметила его мокрого, сидящего на подоконнике, и почувствовала знакомый трепет в сердце. Я ведь всегда так стремилась к нему, всегда хотела быть рядом…
И, кажется, он позвал меня. Поднял голову, с гладко-зачёсанными потемневшими от воды волосами, пронзая зовущим взглядом.
Спикировала вниз. Влетев в открытое окно, дала несколько кругов на ванной, в которой ещё стояла мутная вода, и устроилась на одной из выпуклостей пыльной настенной лепнины.
— Не получилось, — жалостливо вздохнул он. — Почему не получилось?
— Она так и не полюбила вас, — заключила Чезара, которая стояла в дверях.
— Да, — вздохнул хозяин.
— Попробуйте позднее, сейчас вам пора. Слышите? — ведьма шевельнула ухом в сторону окна, откуда начали раздаваться мерные постукивания.
Я тоже слышала стук древков копий и штандартов. Армия нежити наконец собралась у Чёрного замка. Все они — человекообразные и похожие на животных — ужасали одинаково. И все с нетерпением ждали единственного приказа.
Глава 59 Теперь вы именно такой, каким и должны быть
Птица
— Слышу. Но не могу. Мне больно, Чезара, — изящная рука с длинными пальцам легла на грудь, прилепляя
— Понимаю, господин… хорошо понимаю, — грустно улыбнулась злыдня. — На крайний случай у вас есть игла.
Только сейчас я заметила куклу…
Куклу!
…лежащую на подоконнике и длинную тонкую иглу…
Иглу!
…которую хозяин будто играючи медленно пропускал между пальцами. Заметила. И всё поняла.
Я снова всё поняла!
Но не сдвинулась с места.
— Впервые в жизни я захотел, чтобы меня полюбили просто так. Просто так, понимаешь? Не за красоту. Не за могущество. И конечно не потому, что включилась привязка. Просто так… — Лиар вдруг заметил меня. — Видишь её? Я знаю: она ненавидит меня. Вынь я иглу, отпусти её душу, и она бросится выклёвывать мне глаза, даже зная, что не долетит, а развеется кучкой пепла.
Кучкой пепла? Буду иметь в виду.
— Такова сила ненависти, Чезара. А я впервые в жизни хотел испытать нечто настолько же сильное, но… — он еле слышно выдохнул, будто боясь собственных слов: — но полярно-противоположное по своей сути.
Ведьма сочувственно улыбнулась:
— И всё же вы не глупец, господин, и знаете, что светлые чувства нам категорически противопоказаны, ибо уничтожают нас.
— Однако мы испытываем их. Ты испытываешь их ко мне.
— Лишь малую часть… лёгкое облачко, гарантирующее верность. В остальном же, — Чезара растянула тёмные губы и довольно зажмурилась, — я мечтаю о возможности добраться до целого города, чтобы выпить его и вернуть себе прежнюю силу и красоту.
— Ты получишь свой город, — произнёс задумчиво колдун Раварсгард.
— Магнар бы этого не одобрила. Её суть иная. Предположим, она влюбится в вас. Что станет с её чувствами, когда она узнает о ваших деяниях?.. Любовь хрупка. Она рушится из-за малого… Узнай это светоносное отродье, кто вы на самом деле, её чувства в тот же миг поглотит тьма. Это уничтожит её ещё быстрее, чем других ваших человеческих жён.
— Я не стану показывать ей, во что превратится Эрхейвен. Я создам для неё новый мир. Волшебный, прекрасный... — вжав ладонь в подоконник, Лиар влил в него магию, обновляя камни и стекло, делая древесину белой, плотной и прочной. — Без всего этого вашего увядания и разложения.
— Вы знаете, ваш мир возможен лишь во сне.
— Нет. Если оставлю Сеть целой… — прошептал колдун.
Чезару перекосило от такой перспективы.
— Не отступайте от вашего плана, — подкралась ведьма к Лиару. — Проще пойти дорогами сна… проще и надёжнее.
— Да, только её тело наяву быстро одряхлеет и придёт в негодность.
— Обратите её, — хихикнула ведьма.
— Изменить её суть? Не хочу. Хочу сохранить её свет.
— Возможно, мы ошибаемся. Заметили, какой яркой осталась душа Грейворка? Смотреть на него не могу — слепит, раздражает сияющей белизной, — тряхнула сединами Чезара.