Вампирески. Книга 2. Продолжение кровавого праздника
Шрифт:
– Я действительно, – сказал Генри, – должен возразить, адмирал Белл, против такого поведения.
– Возражай и пошел вон.
– Мистер Маршдел возможно прав, сэр, или он может быть неправ, это его мнение.
– О, не обращайте внимания, – сказал Маршдел, – я смотрю на этого старого морского хулигана как на что-то среднее между дураком и сумасшедшим. Если бы он был помоложе, я бы его публично высек. Но пока я всего лишь живу надеждой сдать его в какую-нибудь комфортную психушку.
– Меня в психушку! – закричал адмирал. – Джек, ты слышал это?
– Да, да,
– Прощайте все, – сказал Маршдел, – всего наилучшего этой семье. Я не могу оставаться под этой крышей, чтобы меня так оскорбляли.
– Хорошее избавление, – кричал адмирал. – Я лучше проплыву вокруг света на корабле, полном вампиров, чем с таким мошенником и подлецом как ты. Убирайся вон, ты хуже чем юрист.
– Нет, нет, – кричали все, – мистер Маршдел, останьтесь.
– Останьтесь, останьтесь, – кричал Джордж и миссис Баннерворт.
Миссис Баннерворт тоже кричала останьтесь, но в этот момент Флора встала и четким голосом сказала:
– Нет, пусть уходит, он сомневается в Чарльзе Голланде. Пусть уходят все, кто сомневаются в Чарльзе Голланде. Мистер Маршдел, да простят вас Небеса за ту несправедливость, которую вы сейчас делаете. Мы, возможно, больше никогда не встретимся. Прощайте, сэр!
Эти слова были произнесены таким решительным тоном, что никто не возразил им. Маршдел странным образом осмотрел семейный круг и через мгновенье ушел.
– Ура! – закричал Джек Прингл. – Хорошо сработано.
Генри выглядел, скорее, обиженным, чего адмирал, однако, не мог видеть, и в беспечной манере, в какой он обычно говорил, старик обратился к нему:
– Послушайте вы, мистер Генри Баннерворт, вы не в восторге от меня, и зная это я не думаю, что останусь здесь, чтобы у вас были со мной проблемы. Что касается вашего друга, который только что вас покинул, он бы сделал это рано или поздно в любом случае, я говорю вам, ничего хорошего в этом парне нет. Вы думаете, что путешествуя по морям и океанам в течение шестидесяти лет я не научился определять: честный человек или нет? Но не берите в голову, я собираюсь поехать поискать своего племянника, а вы поступайте как знаете.
– Только Небеса знают, адмирал Белл, – сказал Генри, – кто прав, кто не прав. Я очень сожалею, что вы повздорили с мистером Маршделом, но что сделано, то сделано.
– Не покидайте нас, – сказала Флора, – позвольте мне попросить вас, адмирал Белл, не покидать нас; ради меня останьтесь здесь, потому что с вами я могу непринужденно и доверительно беседовать о Чарльзе, в то время как я не могу этого делать ни с кем другим. Вы знаете его хорошо и уверены в нем, а другие – нет. Я умоляю вас, поэтому, остаться с нами.
– Только при одном условии, – сказал адмирал.
– Назовите его, назовите его!
– Вы планируете сдавать поместье?
– Да, да.
– Тогда сдайте его мне, и позвольте мне заплатить за несколько лет вперед. Если вы этого не сделаете, хрен я здесь останусь еще хоть одну ночь. Мы должны совершить эту сделку немедленно, и вы должны оставаться здесь как мои гости пока не соберетесь еще куда-нибудь. Вот мои условия. Скажите да, и все будет в порядке,
– Да, да, сэр.
После этого экстраординарного предложения последовала пауза и наконец они заговорили, сказав:
– Адмирал Белл, ваше великодушное предложение и чувства, которые продиктовали его, слишком очевидны для нас, чтобы притворяться, что мы их не понимаем. Ваши действия, адмирал…
– О, да хрен с ними, с моими действиями! Что вам до них? Слушай меня, я являюсь капитаном этого дома, дурак! Я вас всех приглашаю на обед, на ужин, и на все приемы пищи. Миссис Баннерворт, вы похвалите меня за то, что я, старый дурак, ничего не понимающий в семейных делах, буду покупать то, что хочу для себя и для своих гостей? Вот деньги, мэм. Пойдем, Джек, осмотрим наш новый дом. Что ты думаешь о нем?
– Нужна обшивка, сэр, кое-где.
– Правильно, но тем не менее он подойдет нам, нам зедесь будет уютно, ты понимаешь. Пойдем.
– Да, да, сэр.
И адмирал с Джеком вышли, оставив двадцатифунтовую банкноту на коленях у миссис Баннерворт.
Глава 5
Разрозненные оппоненты сэра Фрэнсиса Варни. – Вмешательство Флоры.
Старый адмирал своим великодушием и видимой решительностью своего поведения произвел такое сильное впечатление на семью Баннервортов, что, хотя никто, кроме Флоры, не одобрял его поведения по отношению к мистеру Маршделу, они не могли не любить его. Если бы они стояли перед выбором: кого из двух они бы оставили с собой, адмирала или Маршдела, они бы без всяких сомнений выбрали первого.
Однако, не было приятно то, что такой человек как Маршдел, фактически был изгнан из этого дома за то, что осмелился разойтись во мнениях по очень сомнительному вопросу с другим жильцом. Но так как семья Баннервортов по своей природе всегда склонялась к наиболее великодушному взгляду на вещи, то честная, сердечная уверенность старого адмирала в Чарльзе Голланде нравилась им больше, чем спокойное и серьезное сомнение Маршдела.
Его уловка по найму у них дома, и плата ренты авансом, чтобы дать в их руки финансовые ресурсы на всякий случай, была не менее дружественной, потому что было не трудно догадаться, что он хотел помочь; и они не могли решиться травмировать психику старика отказом от его великодушного предложения.
Когда он вышел, они стали обсуждать этот вопрос между собой, и согласились, что пусть в данной ситуации будет так, как он хочет, хотя они надеялись услышать что-нибудь от Маршдела, что бы сделало его отъезд менее резким и неудобным для всей семьи.
В ходе данного обсуждения Флора узнала подробности того, что Чарльз Голланд перед своим таинственным исчезновением был накануне дуэли с сэром Фрэнсисом Варни.
Когда она узнала все об этом, в ее голове утвердилось мнение, которое раньше ей только иногда приходило на ум, что против Чарльза были применены какие-то бесчестные меры, чтобы он не мог участвовать в дуэли.