Вампиррова победа
Шрифт:
— Полна крови, — буркнул Блэк. — Она, наверное, просто упилась ею. Весь рот был в крови. Она с тех пор облизала губы.
— Господи Иисусе, — вполголоса произнес Дэвид. Он колебался между ужасом и шоком. Он повернулся к Бернис, которая, дрожа, стояла в дверном проеме. — Ты об этом знала?
Бернис покачала головой, с трудом сглотнула, казалось, ее сейчас стошнит.
— Электра, — резко бросил он, — что это за игры?
— Я решила, что это наилучшее для нее место.
— Ты решила? Господи Боже, Электра, ей место в морге. Ты
Электра покачала головой:
— В данном случае полиция совершенно бессильна. Дэвид поглядел на жутковатое тело на столе.
— Ктo она?
— Диана Моббери. Местная девушка. Бойкая штучка, если верить слухам.
— Что с ней случилось?
— Мы нашли ее в лифте, она была без сознания. Только она, как я уже и сказала, совершенно раздулась от жидкости, ее живот был так вздут, что вот-вот лопнет. Мы обнаружили, что люк в подвал на заднем дворе открыт; очевидно, этим путем они и выходят, а потом исчезают.
— Электра, ты знаешь, что с ней случилось? Как она была убита?
— Нет, и я не думаю, что она мертва. Во всяком случае, в том смысле, в каком тебя учили в университете, доктор.
Дэвид вернулся взглядом к тому, что лежало на столе. Что ни говори, то, что он видел, выглядело как труп, — а их он повидал немало; один он даже препарировал с головы до ног во время практикума по анатомии. Да, сказал он себе, это труп, труп, труп. Перед ним лежит холодный и окоченелый труп.
Протянув руку, он, слегка коснулся лба трупа.
Проклятие.
Дэвид отдернул руку.
— Что там? — испуганно вскрикнула Бернис.
— Горячий, не так ли, доктор Леппингтон? — Электра натянуто улыбнулась.
— Да... — проговорил он в удивлении. — Просто обжигающий. Будто у нее лихорадка.
Он оттянул простыню, поднял безжизненную руку. Рука была податливой, расслабленной, как у спящего. Никаких признаков трупного окоченения.
Он недоуменно пригляделся внимательнее к верхней части туловища женщины.
Тело теперь было обнажено до талии, кожа казалась белой, почти прозрачной, будто молочно-слюдянистый камень с прожилками — такой же эффект возникает, если вылить в воду молоко. Он пригляделся еще внимательнее: никаких следов ранений, ни характерной синевы и пролежней, возникающих, когда кровь стекает в нижние отделы трупа.
Он поднял обе руки; вблизи стало видно, что они усеяны мелкими черными волосками. Обнаженные груда казались непропорционально большими для такого гибкого тела. Соски очень темные.
Черт... он этого не заметил... эх, проклятие...
Сморщив от отвращения нос, он повернулся к Электре:
— Ты это видела?
Она сделала к телу шаг, не больше, как будто боялась подойти слишком близко.
— В чем дело?
— У нее отсутствуют соски. То, что ты видишь, это шрамы.
— Господи Боже!
— Судя по рваным краям раны, я бы сказал, что удалены они не ножом. — Дэвид мрачно покачал головой. — Могу только гадать,
— О... Боже, — Бернис издала не то всхлип, не то стон, — я больше не вынесу — Прижав руки ко рту, она затрясла головой.
— Хочешь подняться наверх? — мягко спросила Электра.
— Только не в одиночестве.
— Еще пара минут, милая, — отозвалась Электра — Осталось немного.
— Я подожду снаружи в основной части подвала. Я не могу... не могу... больше смотреть на эту тварь. — Она опасливо бросила взгляд на труп.
— Не включай там свет. — Электре все еще удавалось сохранять хладнокровие. — С этой галогенной лампой пробки могут перегореть... проводка «Городского герба» слегка устарела.
— Не может же она стоять там в темноте, — запротестовал Дэвид.
— Вот возьми. — Электра протянула Бернис фонарь — Не волнуйся. Мы будем через пару минут.
Когда Бернис исчезла в дверном проеме, Дэвид снова вернулся к трупу, — если «труп» подходящее для этого название.
А если не подходящее, то какое слово способно описать то, что лежит на каменном столе? Как назвать это нечто с горячей кожей и напрочь откушенными сосками?
Слово скользнуло ему в мозг, как скользкий червь:
ВАМПИР
Это ведь правильное название, не так ли, Дэвид? ВАМПИР
Подавив в себе нарастающую тревогу, Дэвид заставил себя поискать на длинной лебединой шее пульс.
И нашел его тотчас. Подушечки его пальцев нащупали медленный, но очень четкий пульс, чавкающее биение крови, питающей артерии.
— Пульс есть, — подавленно произнес он. — Но медленный, невероятно медленный. И все же я не могу найти никаких признаков дыхания.
— Ты бы назвал ее живой?
— Не знаю, — Дэвид недоуменно пожал плечами, — налицо существенные показатели, которые... которые, ну, имитируют жизнь. — Он продолжал осмотр, с усилием подавляя нарастающую волну отвращения и — давай не будем ходить вокруг да около, доктор, — страха. Я боюсь этой твари на столе. Она не укладывается ни во что, что мне известно о человеческом теле.
— Если уж на то пошло, первым моим предположением было бы кататония. Или какая-то разновидность комы, вызванной наркотиками.
Электра придвинулась ближе к телу. Дэвид почувствовал ее силу воли как нечто материальное: больше всего на свете хозяйке гостиницы хотелось убежать с криком из подвала, но железная сила воли заставляла ее оставаться на месте, чтобы увидеть все до последней детали, чтобы не упустить ничего.
— Смотри, что сейчас произойдет, — вполголоса произнесла она.
Вынув из кармана жакета циркуль, из тех, что используют на уроках геометрии, она сняла с иглы крышечку и, прежде чем Дэвид успел что-либо возразить, с силой воткнула иглу в руку трупа. Потом с усилием выдернула ее: игла не хотела выходить, как будто кожа льнула к ней, стремясь оставить железо в теле. Когда Электра потянула, кожа приподнялась вокруг иглы пирамидкой.