Вампиры – дети падших ангелов. Голоса дрейфующих льдов
Шрифт:
Девушка отвернулась, приказав:
– А сейчас оставь меня, мне нужно привести себя в порядок.
Спустя пару секунд дверь за гостем закрылась. Анжелика подошла к огромной кровати, где лежали глянцевые журналы, и прилегла рядом, позволив пауку спуститься по руке на подушку.
Девушка открыла один из журналов посередине и уставилась на картину, написанную во время весеннего бала у Натальи Важко. Лайонел в центре зала держал в объятиях свою новую пассию. Художник сумел передать настроение во взгляде, страсть и нежность. Золотовласый красавец смотрел на рыжую девчонку с настоящим обожанием. Анжелика медленно
И могла бы бесконечно задаваться вопросом: почему за семь лет ни один художник не запечатлел Лайонела таким рядом с ней - признанной красавицей? Почему он выглядит счастливым и по-глупому влюбленным с другой?
Но думать об этом ей не нравилось, как и смотреть в журналах на портреты своей соперницы.
Анжелика смяла оторванный лист и, погладив притихшего рядом паука, тихонько сказала:
– Он вернется к нам, мы его вернем, чего бы нам это не стоило.
Глава 5
– Позови ее, - попросил Вильям, кивая на белую дверь с позолотой, - уже пора.
Йоро немного потянул галстук.
– А сам не можешь?
Молодой человек пожал плечами.
– Лучше ты.
Мальчик направился к дверям, проворчав:
– Зря ты так! Да, она не ангел, но, кажется, ты собирался это пережить.
– Собирался, - хмыкнул Вильям.
Йоро не успел донести кулак до двери - та распахнулась, и вошла Катя.
Мальчик наклонил голову набок и с улыбкой сказал:
– Хорошая.
Девушка погладила его по голове.
– Ты тоже.
Вильям промолчал и отвел глаза. Но для себя успел отметить, как черная ткань платья прилегает к груди, талии, бедрам, волосы огненными змейками укрывают хрупкие плечи, а ноги стройны и белы. С последней их встречи зимой она похорошела, стала еще женственнее. И вновь хотелось ее защищать, оберегать, заставлять улыбаться и смеяться. Но лицо ее светилось от счастья лишь при упоминании одного имени, и это имя было не его.
Молодой человек ощутил прикосновение к своему плечу и, не глядя на девушку, сказал:
– Нам нужно в зал для собраний на втором этаже.
– Ты сердишься на меня?
– спросила Катя.
Все- таки он не выдержал и посмотрел ей в глаза.
И слова, крутившиеся в голове, превратились совсем в другие: не передумала ли она? Не даст ли ему еще один шанс? Не остынет ли к Лайонелу за время его отсутствия?
– Ты… - начал он, но она перебила:
– Я должна быть сильной!
Магия серых дождливых глаз утекла, как вода сквозь пальцы, и он ощутил злость.
– Но сила не в том, чтобы унижать слабых!
Катя прищурилась.
– Что есть сила - решают сильные.
Вильям криво усмехнулся.
– Лайонел хорошо над тобой поработал.
– Он видел, что задел ее, но извиняться не собирался.
– Нам пора!
А заметив, как Йоро взял девушку за руку и легко сжал ладонь, Вильям подумал: «Подхалим».
Мальчик взглянул на него через плечо и напомнил:
– Лайонел просил нас во всем ей помогать, а не нотации читать!
Вильям понял, что высказался вслух, но отступать было уже поздно, поэтому он произнес:
– Значит, Лайонел
– И в чем же?
– утомленно вздохнула Катя.
– В сохранении человечности. И если человечность для тебя теперь равняется слабости, мне жаль!
Он ее разозлил и видел это. Она резко откинула волосы за спину и отчеканила:
– Все не так! Ты не понимаешь, потому что для тебя двери открыты! Ты ничего не добивался сам, всюду тебе выстелил дорогу Лайонел! Ты можешь жить как тебе вздумается, можешь играть в хорошего мальчика и в кого угодно, а все сильные вампиры закроют на это глаза. Потому что Лайонел сказал им закрыть их! Как же хорошо тебе, Вильям, быть человечным, у тебя для этого все условия! А мне придется играть по правилам, которые придумали сильные, потому что других правил в обществе, где мне жить, не предусмотрено.
Это была пощечина. Вильям опустил голову и пробормотал:
– Мы опоздаем.
Больше спорить не хотелось, не хватало карт, чтобы крыть.
Все трое молча двинулись по беломраморному коридору.
Вильям плелся позади и, глядя на прямую спину в облаке пышных рыжих волос, думал о том, как поступил бы брат, выложи Катя ему подобную тираду.
Мог бы и ударить. Мог в два слова заставить ее чувствовать себя ничтожной букашкой. А мог зацеловать, даже не трудясь выслушать. Лайонел мог все.
Молодой человек остановился возле высоких двойных дверей и распахнул их. Головы находящихся в зале вампиров синхронно повернулись. В огромном помещении идеально круглой формы находилось около ста вампиров, остальные, видимо, решили остаться в своих комнатах до ночного бала. За трибуной уже стоял Венедикт с косматыми седыми волосами, одетый в белый халат поверх черного костюма. Ученый придерживался за трибуну и смотрел в лежащие перед ним бумаги.
Рядом с Катей тут же появился хозяин дворца и предложил пройти в первый ряд, где оставил три места. Павел усадил девушку по левую руку - по правую уже сидела Анжелика, облаченная в нежно-розовое свободное шелковое платье. Она наградила соперницу взглядом, полным ненависти. Но Катя мастерски сделала вид, как будто отношение первой красавицы волнует ее меньше всего. И Вильям ощутил некую гордость за эту девочку, которую встретил меньше чем полгода назад в одном темном парке и в которую по-глупому влюбился. Она была такой смешной, трогательной и беззащитной, точно новорожденный котенок на ладони. А сейчас держалась с достоинством истинной королевы. Кажется, это больше всего и выводило Анжелику, не привыкшую делить с кем-то свою корону.
– Продолжайте, пожалуйста, Венедикт, - улыбнулся в усы Павел Холодный и, склонив голову к Кате, поинтересовался: - Вам удобно?
– Вполне, - обронила девушка, устремляя все внимание на выступающего.
Венедикт взволнованно собрал бумаги, приподнял их, затем вновь положил.
– Я остановился на…
Вильям поймал на себе его взгляд и одобрительно кивнул.
– Я мог бы повторить для тех, кто пропустил начало, кашлянув, - предложил ученый.
– Только не это, - простонали в один голос сестры Кондратьевы. Когда на них все посмотрели, обе сдавленно захихикали.