Вампиры – дети падших ангелов. Голоса дрейфующих льдов
Шрифт:
Хуже всего, что именно она могла беззастенчиво вторгнуться любому в голову с помощью своего любимца и выудить самые ярчайшие подробности страхов, переживаний, надежд.
– Какой забавный дар, - наконец произнесла Анжелика, хищно прищуриваясь. Лапы паука перестали двигаться, и он застыл.
Катя как могла сохранила невозмутимость. Было неясно, увидела ли вампирша действительно какой-то дар или это отсутствие дара она обозвала «забавным».
– Вижу, Лайонел тебя приодел, - усмехнулась Анжелика и как будто с искрением сочувствием поцокала языком.
– Одна беда, Золушки становятся принцессами только в глупых
– Она протянула руку и тронула длинным острым ногтем крупный изумруд.
– Как не разодевай голытьбу, на ней и королевский наряд будет смотреться как рубище. А все бриллианты дешевыми стекляшками.
Катя заставила себя улыбнуться.
– Ну а ты, как всегда, ослепительна.
– Она демонстративно зажмурила глаза.
– Буду тебе весьма благодарна, если ты немного отойдешь, а то боюсь ослепнуть.
– О-о, да ты купила себе пособие «Уроки язвительности для маленьких девочек»!
Девушка приоткрыла один глаз, проверяя, выполнила ли ее просьбу Анжелика и, увидев, что та стоит еще ближе, со вздохом поинтересовалась:
– Если ты считаешь меня такой жалкой, к чему тратишь свое время, высказывая все это? Иди к Лайонелу, ослепи его, заслужи прощение, верни! В чем проблема?
Черные глаза в окружении длинных золотистых ресниц, зажглись яростью, превратившись в бездонные черные дыры.
– Можешь не сомневаться, так и будет. А для тебя… - Анжелика откинула голову и рассмеялась.
– Мы откроем музыкальную школу, где ты со своим даром будешь преподавать глухонемым детям из нищих семей. Или, может, ты еще что-то умеешь?
Незаметно подошел Лайонел с сестрами Кондратьевыми.
– Тебе не скучно?
– обратился он к Кате.
Девушка покачала головой.
– Анжелика была так мила, что составила мне компанию.
Красавица обернулась и одарила его лучезарной улыбкой, протягивая руку.
Лайонел смерил ее долгим взглядом, но попыток поцеловать или хотя бы пожать не предпринял. Вместо этого обронил:
– Я солгу, если скажу, что рад вас видеть, госпожа Тьеполо.
Анжелика, не теряя достоинства, опустила руку и, наклонив голову к своему пауку, промолвила:
– Какая милая музыкальная семья. И солжешь ты, Лайонел, если не расскажешь своей новой игрушке, что тебя по-прежнему привлекают барби куда больше, чем тряпичные куклы.
Лайонел посмотрел куда-то вниз. Девушки, проследившие его взгляд, уставились на кончик кружевной материи, торчащей из кармана его фрака.
Катя с трудом сдержалась, чтобы не застонать от стыда. С таким же успехом он мог бы нацепить ее нижнее белье на палку и идти, развевая им как флагом. Скольким гостям он успел показать этот трофей? О чем только думал, так позоря ее?
Девушка настолько увлеклась мыслями о своем конфузе, что не сразу заметила, как окаменело лицо Анжелики, а ладони яростно сжались в кулаки. Взгляд агатовых глаз миллиметр за миллиметром испепелил кружевную ткань, видневшуюся из кармана. И если в мире людей слово «испепелил» означало бы лишь нечто фигуральное, в мире вампиров все было до страшного буквально.
Сестры стояли молча, глупо хлопая ресницами и переглядываясь. Обстановка накалялась, Виктория судорожно глотнула из бокала, пролепетав:
– А сейчас танцы начнутся.
И точно в подтверждение ее слов заиграла музыка -
– Прошу прощения, дамы, наш вальс.
– Лайонел взял Катю за локоть и повел в центр зала.
Прежде чем он привлек девушку к себе, его взор скользнул по ее лицу, ненадолго остановился на губах, затем переместился на грудь и вновь вернулся к губам.
– Этот вальс играл, когда мы впервые… - начала Катя, но Лайонел не позволил ей закончить. Шепнул: «Не здесь. Это принадлежит только нам двоим» и закружил ее в танце.
Девушка слышала со всех сторон обрывки фраз, голоса преобразовались в один сплошной гул. Она еще не научилась контролировать все то, что стало вдруг доступным ее слуху. Единственное, что помогало не свихнуться в постоянном шуме, это способность кое-как перенести весь гул на задворки мозга, куда-то за музыку, постоянно звучавшую в голове.
И все- таки некоторые фразы выбивались из общего гула:
– Видели Анжелику? Рвет и мечет!
– вещал ехидный женский голос.
– Знаете, на какую сумму потянуло это изумрудное колье у нее на шее?
– сразу с десяток завистливых вздохов.
– Чего и говорить, у Лайонела есть вкус. Он разбирается в женщинах, - мужское покашливание.
– Лайонел сам заказал Важко этот вальс! А как известно, его принято считать свадебным!
– общее женское аханье.
– Если она вскоре ему надоест, я за ней, пожалуй, приударю. Мне она понравилась еще на Рождественском балу.
– Платье бесподобно!
– Я бы не отказался выпить ее крови, жаль, поздно.
– Лайонел уже сказал кому-нибудь, что у нее за таланты? Должно быть, она очень сильна!
– Ее создатель сам Лайонел? Поверить не могу! Значит, он ослабел? Не заметно!
– Паук Анжелики не в силах прочитать ее мысли, слышали новость?
– Интересно, сколько времени Лайонела будет занимать эта девчонка? Делаем ставки, господа, как долго продлится ссылка Анжелики!
Катя напряглась, пытаясь в круговороте слов, выцепить те самые, которые ее заинтересовали. Она оглядела зал в поисках двух дам, обсуждавших паука Анжелики, и когда нашла, направила все свое внимание на них. Но при этом так сильно разволновалась, что сбилась с такта, а гул в голове стал громче и как назло все перемешалось еще больше.
Лайонел чутко уловил ее сбив, сделал знак рукой, приглашающий другие пары на танцевальную площадку, и повел девушку к выходу из зала.
– Уже уходите?
– мгновенно настигла их хозяйка дома.
– Бал в самом разгаре, еще будет столько всего…
– Моя спутница утомилась, - бесцеремонно оборвал Лайонел.
Важко вся поникла, даже как будто стала ниже ростом.
А он неожиданно положил руку ей на плечо и, заглянув в глаза, произнес:
– Нам все очень понравилось, Наталья. Екатерина будет рада, если вы нанесете ей визит на этой неделе. И пришлите нам несколько ее лучших портретов.