Вампиры девичьих грез. Тетралогия. Город над бездной
Шрифт:
— Ясмина, — зову ее, — Ясмина, это просто сетка. Тонкая. Ты же можешь порвать. Ты же сильная, ты же вампирша. Просто разорви.
— Не могу, — шепчет одними губами. — Ничего не могу. Серебро. Напыление и в составе…
— Серебро? — недоуменно морщусь я. — Так тем проще, он же, вроде, мягкий металл, его разорвать…
— Невозможно. Ни порвать, ни взлететь, ни встать… Пожалуйста, Лара, если я отключусь, проследи, чтобы сеть… не легла на живот. Она вытягивает силы… Может вытянуть жизнь. Его жизнь… Не дай…
Ее силы, и правда, уходили. Лицо белело, голос, и без того едва слышный, прерывался все чаще, дыхание становилось
В то время как я ощущала лишь боль. Боль от не самого мягкого падения, боль от многочисленных ран на теле, этим падением растревоженных. Но ничего сверхъестественного. И потому я отчаянно пыталась выпутаться, освободить из этой ловушки себя и Ясю, в миг ставшую беспомощней младенца. Но выпутаться не выходило, разорвать эти тонкие металлические нити тем более, я только изрезала в кровь пальцы.
— Что это вообще? — вопрошала я скорее риторически.
— Сеть для ловли вампиров, — еле слышно отозвалась Яся. — Ару такой поймали… Ару… как Ару, — с какой-то обреченностью повторила она и закрыла глаза.
«Опять собралась умирать», — со злостью подумала я, и зашептала отчаянно:
— Не смей! Не смей сдаваться, слышишь? Ничего это не значит! И в бездну твое пророчество! Все пророчества в бездну! Мы выберемся! — я вновь отчаянно рванула сеть. И вновь безрезультатно.
— Смотри, еще дергается, — послышался голос. — Может, еще подождем? Пусть ослабеет.
— Да что ждать-то? Я и сам, если что, успокою, — отвечает еще один.
И к нам от ближайших кустов и камней начинают неспешно приближаться фигуры в пятнистых охотничьих комбинезонах. Судя по ощущениям — не вампиры. Люди. Четверо. Все мужчины и все вооружены. Охотники, блин!
Наверное, от пережитого страха, я разозлилась. Или, напротив, от облегчения. Не знаю, что успела придумать себе Ясмина, а я уже ожидала вампиров, посланных за нами Владыкой. А тут — люди.
— Дяденьки, а вы добычу не перепутали? — возмущенно интересуюсь у подходящих. — Может, сети свои все же на белок ставить будете? Где это видано, чтоб люди на людей охотились? Мы же все кости из-за вас едва не переломали!
— Лю-уди, — издевательски тянет один из подошедших. — А чё не птицы? Вон как бодро меж собой по птичьи-то щебетали. Да и летали неплохо. Пока крылышки не запутались.
— Не разговаривай с ней, совсем сдурел? Видишь, завлекает, ведьма, — дергает его за руку второй.
— На охоте пить вредно, вам не рассказывали? Мы с холма спускались, вон, с уступа спрыгнули. А вы с сетью. Я ж все руки из-за вас в кровь изранила, — протягиваю в их сторону окровавленные ладони.
Тот, что требовал не разговаривать с ведьмой, отшатывается. А один из тех, что прежде молчали, вдруг резко подается вперед, внимательно вглядываясь мне в лицо.
— А ну-ка, — неожиданно он больно хватает меня за волосы, запрокидывая мою голову назад, и светит фонарем прямо в глаза.
— Пусти, — отчаянно пытаюсь вырваться из захвата, жмурясь от нестерпимо яркого света.
— Девчонка, — несколько пораженно выдыхает он, отпуская. — Наша девчонка, нормальная! А вот эта, — он чуть наклоняется над лежащей неподвижно Ясминой, — можно даже не перепроверять, сразу видно — тварь.
— Ты сам-то точно, что человек, молоденькую девочку такими словами обзываешь? — от его выражения меня аж передернуло. Я могла
— Ничего, ей полезно, — неприязненно отзывается он, перебирая сеть в руках. — Не дергайся, девочка, сейчас выпущу… Ну вот, вылезай, — передо мной оказывается отверстие, мне протягивают руку, помогая выбраться наружу. — Жива?
— Вроде, — на ноги встать удается, ни вывихов, ни переломов не ощущаю, — Яся, давай… — оборачиваюсь я к вампирше, нагибаясь, чтобы помочь.
— Куда? — меня неожиданно резко откидывают прочь, и я оказываюсь в нескольких шагах от сетки, перехваченная одним из охотников поперек туловища. — Серый, держи крепче, она, похоже, под воздействием, — продолжает распоряжаться тот, который меня выпустил. — Так, ведьму в мешок, и ходу, пока селяне не набежали.
В мешок ее суют, даже не вынимая из сетки.
— Погодите! — грубость их действий просто убивает. — Снимите сеть, ей же плохо! Пожалуйста! Чего вы боитесь? Она же без сознания практически, а вас четверо здоровенных мужиков…
— И ей понадобится меньше четырех секунд, чтоб оставить от нас одно мокрое место, — отвечают мне серьезно и хмуро. — Ты, видно, не представляешь, с кем ты связалась. И как тебе повезло. Всех прежних жертв находили уже мертвыми.
Дальше один из мужиков перекидывает мешок с Ясминой через плечо, Серый перехватывает меня за предплечье, предупредив: «смотри, без глупостей», и вся компания начинает стремительное движение по пересеченной местности. Их темп я выдержать не могу, спотыкаюсь, едва переставляя ноги. И тоже оказываюсь на могучем плече своего конвоира. Несколько минут — и мы в кузове грузовика, который, срываясь с места, мчит нас в сторону города.
Я сижу, зажатая с обеих сторон похитителями, мешок со спутанной сетью Ясей лежит возле наших ног, однако, даже наклониться к нему мне не позволяют. Молчу, пытаясь сообразить, куда мы попали, и что теперь делать. История про двух девочек-туристок, скачущих по холмам, явно никого не впечатлила. Они знают, что Яся не человек. Они видели, как мы летели, они слышали наш разговор на эльвийском. Видимо из-за разговора, решили сперва, что я тоже «ведьма» и «тварь». Теперь меня, похоже, переквалифицировали в жертву. А вот Яся, или, вернее, такие, как Яся, являются, надо полагать, главным объектом их охоты. Знают ли они про кровь? Про то, на кого именно охотятся? По всему выходило, что да. Они знают слишком многое, они оснащены… слишком специфически. Глупо надеяться, что они не выяснили еще основного.
— Куда вы нас везете? — осторожно интересуюсь. Возможно, любой местный с ходу понял бы, и к кому он попал, и что теперь будет. А надо ли мне сообщать каждому встречному, что я не местная?
— На базу. Да ты не переживай. Сейчас запишем показания, доктор тебя осмотрит, и поедешь себе домой. Ты у нас вообще счастливица, можно сказать — отделалась легким испугом. Хотя, ты, похоже, и испугаться-то не успела.
— Успела, — в миг, когда полет превращается в падение, сложно сохранить хладнокровие. Хотя он, похоже, не об этом. — Что будет с ней?