Вампиры: Когда ночь сменяет день. Книга 1

Тигиева Ирина

При звуке этого голоса у меня потемнело в глазах. Но, сделав над собой усилие, я лучисто улыбнулась возникшему рядом Доминику.

– Всё гораздо проще, кузен. Солнце, море, присутствие людей, которых хочешь видеть, и отсутствие тех, кого видеть не хочешь, в самом деле творят чудеса.

– Неужели, говоря о вторых, ты имеешь в виду меня?

Тут ко мне очень кстати подскочили Ливия и Эмили, пожелавшие узнать о подробностях поездки. Вся многочисленная компания была в сборе, включая и Сьюзан, которая, по словам Эмили, раскаялась и стала на путь исправления. Поприветствовала она меня холодно, но без ехидства. Джек не переставал восхищаться моим внешним видом

и заявил, что им с Эмили тоже обязательно нужно куда-нибудь съездить. Сияющий Винсент от меня не отходил. Доминик всё время держался в стороне, но я ни на миг не могла забыть о его присутствии. Оно сковывало меня по рукам и ногам, так же как и его взгляд, который я постоянно ловила на себе, – парализующий взгляд ядовитой змеи. Но я старательно изображала хорошее настроение. Весело рассказала, как падала с водного мотоцикла, и как, пока Винсент ходил к бару за напитками, бегала по всей дискотеке от назойливого грека, пытавшегося выяснить, откуда я родом. Мои слушатели покатывались со смеху. После нескольких коктейлей всех потянуло на танцы.

Ночной клуб оказался в самом деле стильным. Название "Ледяной дворец" полностью находило отражение в интерьере. В молочно-белые стены были встроены разноцветные лампочки, создававшие эффект бегающих огоньков. Круглая зеркальная стойка посреди зала меняла цвета, точно хамелеон. То же было и со столиками, окружёнными белыми стульями с высокими спинками. Танцпол располагался за стойкой. Но некоторые начинали танцевать, едва выйдя из-за столика, и вскоре всё пространство зала отошло под дискотеку. Дожидаясь Винсента, в компании Джека отправившегося к стойке за напитками, я болтала с Эмили возле одной из колонн-сосулек, когда на плечо опустилась ледяная ладонь. Я замолчала на полуслове, Эмили приветливо кивнула стоявшему за моей спиной Доминику. Его ладонь переместилась к моей талии.

– Ты ведь не откажешь мне в танце, мой ангел?

Порываясь сбросить с себя его руку, я подняла на него глаза и беспомощно замерла. Взгляд Доминика лишил меня воли. Мне хотелось его ударить, оттолкнуть… но я последовала за ним, не проронив ни звука. Зал озарился голубоватым светом, вокруг раздались радостные возгласы – наверное, включили какой-то хит. Я не улавливала мелодии… Светящиеся глаза Доминика не отрывались от моих, ладони заскользили вверх по спине. Я почувствовала холодное прикосновение на щеке и попыталась отодвинуться, но руки Доминика стиснули меня крепче, пепельное лицо медленно склонилось к моему. И тогда, не в силах пошевелиться, я сдавленно прошелестела:

– Что ты делаешь?..

Доминик мимолётно улыбнулся.

– То, что хотел сделать давно.

И то же мгновение его губы прижались к моим… Ладони обхватили моё лицо, тело всё теснее льнуло ко моему. Почти перестав дышать, я силилась пробудить в себе остатки разума и отстраниться… Но губы Доминика приоткрыли мои, обжигающий холод поцелуя волной разлился по венам, лишив последней воли к сопротивлению. Я была словно в дурмане и никак не могла очнуться…

Но вдруг меня охватило предчувствие беды, настолько острое, что я пришла в себя. Резко подавшись назад, вынудила Доминика оторваться от моих губ и тут же упёрлась спиной в невесть откуда взявшуюся стену. Не понимая, где нахожусь, я растерянно огляделась… и сердце, судорожно трепыхнувшись, кажется, перестало биться. В десятке шагов от нас стоял Винсент. Он не двигался, точно окаменел, в широко раскрытых глазах застыло выражение боли. Несколько бесконечных секунд мы молча смотрели друг на друга, потом он опустил глаза, развернулся и бросился прочь. Тихо вскрикнув, я рванулась за ним, но Доминик, с силой припечатав ладонь к стене, преградил мне путь. Я проскользнула под его рукой, и тогда он, до боли вцепившись в запястье, дёрнул меня обратно.

Не в состоянии сдержать брызнувшие из глаз слёзы, я прислонилась к стене… Всё было кончено.

Прошло какое-то время, прежде чем я немного овладела собой. Не глядя на Доминика, бесцветным голосом проговорила:

– Мне нужно побыть одной,- и ринулась к выходу.

Проталкиваясь сквозь толпу, я наткнулась на Сьюзан, в её глазах светилось злобное торжество. Возле самой двери меня перехватила взволнованная Эмили.

– Что произошло? Ты и Доминик?.. Лив сказала, что вы… Этого ведь не может быть! Отшатнувшись от неё и чуть не сбив с ног оказавшуюся на пути девицу, я выскочила на улицу. Внутри всё сжималось от тоски, мне хотелось кричать… Завернув за угол, я оказалась в пустынном переулке и, прислонившись к стене какого-то здания, закрыла лицо руками. При мысли о Винсенте, о боли, которую он должен сейчас испытывать, мутилось сознание.

– Не думал, что тебя это настолько зацепит. С каких пор ты стала такой чувствительной?

Отняв руки от лица, я уставилась на Доминика ненавидящим взглядом.

– Ты не понимаешь значения слова "одна"?

– Считай меня своей тенью.

– Оставь меня, прошу тебя…- меня снова начали душить слёзы.- Зачем ты это сделал?..

– Предпочитаешь, чтобы я его убил? Ты знаешь, мне ничего не мешало.

– Но зачем было именно так… Я бы обо всём позаботилась сама…

– В самом деле? И когда бы это произошло?

Я смахнула слёзы, но по щекам сразу побежали новые.

– Ты смертельно ненавидишь Арента и отдал душу за то, чтобы отомстить, но неужели не понимаешь?.. Всё, что ты делаешь сейчас, причиняет страдание не ему!..

Нахлынувшее отчаяние мешало мыслить здраво, и я забыла, что обращаюсь к существу, которое не в состоянии понять мою боль.

– Твоя месть бьёт не по тому, на кого направлена! Меня тебе ненавидеть не за что. Когда Арент шёл на тебя войной, я ещё не родилась… Так за что ты меня мучишь?..

– За то, что ты измучила меня.

Я вскинула на него округлившиеся глаза. Губы Доминика скривились в болезненной ухмылке, он медленно приблизился ко мне.

– Я так долго ждал возможности отомстить. Месть была единственным, что имело для меня значение. Так почему ты, её жалкое смертное орудие, должна вызвать во мне страсть, заставившую забыть о самой мести? Почему я никакими силами не могу побороть безумное влечение к тебе, почему должен желать обратить тебя не из мести Аренту, а для себя?..

Во взгляде Доминика горели ненависть и страсть, голос стал глухим:

– Наверное, ты страшишься проклятия не напрасно. Оно существует, для каждого из нас – своё. Ведь только с муками преисподней сравнимо то, что испытываешь, склоняя голову перед слабым человеческим существом, которое мог бы обратить в прах одним прикосновением. Я боролся с этим сколько мог, смеясь над твоей болью. Теперь пришёл твой черёд – можешь смеяться надо мной.

Во мне ничего не шевельнулось, слова Доминика не трогали. Перед глазами стояло мёртвое лицо Дженни, полный боли и немого укора взгляд Винсента. Выпрямившись, я оказалась так близко к Доминику, что наши тела почти соприкасались.

– Разве это смешно? Я бы скорее плакала, если бы считала тебя достойным хотя бы одной пролитой слезы. Теперь мне известна твоя слабость, и я превращу твоё вечное существование в ад с таким же старанием, с каким ты превратил в ад мою жизнь.

Но реакция на мои слова была не такой, как я ожидала. Пепельное лицо осветилось улыбкой, руки сомкнулись на моей талии.

– Если бы ты сказала что-то другое, я был бы разочарован.

Холодные губы приникли к моей шее, переместились к груди. Я попыталась изогнуться, но Доминик лишь стиснул меня крепче.