Ванька 11
Шрифт:
Это и есть НЭП, о котором нам на уроках истории говорили? Но, вроде, он должен позже случиться? Впрочем, тут всё перемешалось, перепуталось, чего и не было — случилось, а что у нас было — не произошло.
Так, надо и мне «Правду» раздобыть и всё внимательно и вдумчиво прочесть. Без всякого там Сабанцева.
Нужный мне номер газеты я взял в приемной у Сормаха. Сказал, что беру с отдачей. Прочитаю и верну, не замылю.
Глава 14
Глава 14
Всё для фронта, всё для победы…
Работа, работа, работа, а спать-то когда?
Подкузьмил мне товарищ Сормах. Знатный и заслуженный большевик.
Всё по классике управления он сделал. Хороший управленец окружает себя первоклассными помощниками и исполнителями, приближает их к себе, двигает, награждает, ресурсами обеспечивает, но и работой грузит по самую маковку. Не боится рядышком с собой ставить даже тех, кто умнее и компетентнее его, а только эффективно использует их для достижения стоящих перед ним целей.
Сормах своей властью за упорядочение и безопасность бордельного дела меня именным оружием наградил. Не стал мне орден выхлопатывать за такое. Сейчас я, как и он, с поблескивающей каменьями и золотом саблей красуюсь. В Париже мы много трофеев взяли, такого добра — хоть каждому комполка раздай. Вот военный комендант столицы Франции меня саблей и наградил. Носи мол и гордись. Я горжусь, но некоторые бывшие знаменщики, которые в курсе дела, хитро мне подмигивают. Знаем, за какие заслуги, товарищ Красный, у вас этакая выдающаяся награда.
Мне ещё пришлось все части и подразделения гарнизона закрепить за определенными домами терпимости и график их посещения составить. В общем, сейчас это дело у нас, как и всё в армии, по команде и согласно устава.
Карьера моя так и прёт… После бордельного дела я уже не медициной дивизии заведую, а медико-санитарным обеспечением всего гарнизона Парижа Армии Мировой Социалистической Революции.
Можно сказать — самый настоящий медицинский генерал, если по меркам бывшей империи судить. Кроме медчастей расквартированных в Париже войск, моей головной болью теперь являются и все эвакуационные госпитали французской столицы.
Они же сейчас переполнены, а раненых поездами везут и везут, везут и везут…
Сунулись мы на остров, а нас там уже и ждали. Враг не дремлет, не оценили мы в полной степени англичан, вот и кровью умылись.
В армии перестановки последовали, причастным и непричастным шеи намылили.
Правильно, к броску через Ла-Манш надо серьезно готовиться. Наступило, видите ли, у нас головокружение от успехов, как в Кремле выразились.
Вот и везут теперь в Париж раненых эшелонами для оказания квалифицированной и специализированной помощи, а товарищ Нинель Красный обеспечь её на высоком уровне…
У меня в Люксембургском
Хороших помощников ещё нет. Кадровый голод — страшенный.
Однако, худа без добра не бывает. Война — горе, но и тут имеется, как это не кощунственно сказано, положительная сторона. Я по инстанции обратился и Шарите мне из Берлина в полном составе переместили. Когда такое ещё могло быть?
Германские товарищи, гадать не надо, такому рады не были, но военное время диктует свои законы. Добром бы не дали, тут же привёл их в чувство стальной кулак мировой социалистической революции.
— Нинель Иванович, отдохнуть бы Вам надо…
Адъютант, такой теперь у меня имеется, жалостливо на меня смотрит.
Черт, черт, черт! Да я, никак, вырубился? Бумаги он мне на подпись принёс, стоит, ждёт самые неотложные после моего визирования, а я — прямо за столом в сон провалился. Двое суток не отдыхал, вот меня и подкосило.
— Долго я… так?
— Минуток уж десять… Потом сами в себя пришли…
— Погоди, сейчас закончу.
Немного, буквально на три подписи меня не хватило.
Всё. Спать, спать, спать.
— Через четыре часа разбудишь. Обязательно! Понял?
— Так точно!
Каблуками ещё щелкни…
Адъютант ушел, а я на диванчик завалился. На нём, Наполеон, может даже сиживал, а сейчас я подремлю.
Кстати, про Наполеона. Тут, во дворце, его трон имеется. Весь такой позолоченный с буквой «N». Я в шутку у Сормаха попросил его себе в кабинет взять. Тот день думал, а потом… своё согласие дал.
— Забирай, Нинель. Для тебя — ничего не жалко.
Я даже растерялся немного. Это же, я так — шутейно, несерьезно, поприкалываться.
— Да, ладно…
— Бери, если уж попросил! — Сормах брови свёл.
Перетащили трон ко мне в кабинет. За мой стол поставили.
День я им пользовался, а потом велел в угол своего кабинета задвинуть. Неудобный он. Как только император Франции на нём сидел…
Глава 15
Глава 15 Разговор с Крыленко
— Тебя к Крыленко вызывают.
Сормах зевнул. В последнее время, что мне, что ему поспать почти не получается. Всё трудимся, яко пчелки…
— В Москву?
— Здесь он, в Париже.
В Париже? Зачастил в столицу Франции главковерх. Ох, зачастил…
Что тогда, напрямую мне от него не позвонили? Телефон у меня имеется. Через военного коменданта города передали, а к чему бы это?
Дело ясное, что дело темное. Секретность Крыленко блюдет. Не доверяет телефону.
— На когда?
— Сегодня, на семнадцать ноль ноль.