Ванька 5
Шрифт:
Данилевский — один из основоположников биохимии. Его портрет я ещё дома в учебнике по этому предмету видел, но там не было как-то отмечено, что он весьма успешно несколько лет Императорской Военно-Медицинской академией руководил. Забыли, наверное, о таком упомянуть. Или — не посчитали нужным.
До Данилевского исполнял обязанности начальника академии Владимир Михайлович Бехтерев. Вообще, уроженец Вятской губернии и соученик по гимназии моего знакомого земского фельдшера из села Федора. Он и сейчас в академии преподает, так что при случае от
Наше торжественное построение надолго не затянулось. Нечего воду в ступе зря толочь, надо идти на военного врача учиться. Первое занятие сегодня — анатомия.
Кафедра нормальной анатомии — одна из старейших в академии. Её заведующие — цвет российской и мировой анатомической науки. Вон их портреты — на стенах в коридоре присутствуют. Загорский, Буяльский, Пирогов, Грубер, Таренецкий…
У нас занятие сегодня профессор Владимир Николаевич Тонков вести будет. Опять — живая легенда. Когда дома ещё был, у нас на кафедре на стенде под стеклом его «Учебник нормальной анатомии человека» студентам демонстрировался. Шестое, если не путаю, издание. В руки первокурсникам его не давали — раритет.
Я, когда про Тонкова узнал, ну, что он у нас преподавать будет, опять в некоторое недоумение пришёл. За пропуск лекции по анатомии мне в своё время реферат писать пришлось. Как раз про Тонкова. Три раза мне его на доработку возвращали, так что я его биографию наизусть до сих пор помню. Не должно его сейчас в академии быть. В Казанском университете он в это время ещё преподаёт.
Очередная нестыковка с известной мне историей. Так же, как и с фигурками на капотах местных автомобилей.
В своё ли прошлое я попал?
Опять этот вопрос у меня по извилинам думательного органа гулять начал.
Нет, будет Тонков на кафедре анатомии нашей академии, даже возглавит её, но чуть позже.
— Профессор задерживается. — в дверь аудитории заглянула чья-то всклоченная голова. — Ждите.
Будем ждать, куда нам деваться. Курсант — лицо себе не принадлежащее…
На столах, обитых сверху оцинкованным железом, были разложены человеческие кости. Правильно, изучение анатомии с костей начинается.
Кости — они всякие. Трубчатые — короткие и длинные, губчатые, плоские, смешанные.
Я прошёлся около столов. На них все мне вспомнившиеся присутствовали.
Костные препараты были прекрасно подготовлены для учебного процесса. Все — натуральные, никакой тебе пластмассы.
Особенно мне понравились черепа. Зубы, правда, на некоторых подкачали. Ну, это для будущего военного врача далеко не главное.
Между зубов одного из костных каркасов человеческой головы кто-то папироску вставил. Кстати, дешевенькую. Шутник, мля…
Тут дверь аудитории распахнулась и число присутствующих в ней увеличилось ещё на одного человека в военной форме.
— Приступим, — громко произнёс он хорошо поставленным голосом.
Профессор
— Кто? — прозвучало в почти гробовой тишине.
Курсанты начали переглядываться. Вопрос был не совсем понятен.
— Кто папиросу в cranium вставил?
Ответа на свой вопрос профессор не получил.
— Кто? — уже в третий раз задал вопрос Владимир Николаевич.
Виновник продолжал не сознаваться.
— Достать портсигары! — уже со злинкой в голосе произнёс профессор.
Курсанты полезли в карманы. На свет были извлечены различные вместилища для папирос.
— Я не курю… — робко прозвучало со стороны одного из первокурсников.
— Это прекрасно. Кто ещё не курит?
Трое из присутствующих подняли руки.
— Открыть портсигары, — последовала очередная команда.
Курсанты почти одновременно нажали на кнопки своих предметов личного пользования. У многих они были серебряные, с чернением или украшенные перегородчатой эмалью. Такого, как у меня, ни у кого не было. Мой сосед справа не удержался и цокнул языком.
Профессор по очереди начал подходить к каждому из владельцев портсигаров. В руке у него была папироса, извлеченная из челюстей человеческого черепа.
Мой портсигар вызвал у профессора интерес.
— Позвольте.
Я вложил подарок императора в протянутую профессорскую руку.
— Однако…
Владимир Николаевич внимательно посмотрел на меня.
— Подарок, — пояснил я.
— Ну-ну… — перевел куда-то на потолок свои глаза профессор.
Затем он тяжело вздохнул и вернул мне портсигар.
— Это я… — вдруг донеслось откуда-то слева.
Профессор туда ещё не добрался.
— Поздно, батенька, поздно… — голосом, лишенным эмоций, произнёс преподаватель. — Раньше сознаваться надо было. Фамилия?
— Извините… — снова голос слева.
— Фамилия? — уже громче повторил Тонков.
Провинившийся назвался.
— На отчисление, — вынес приговор профессор. — В полдень явиться в учебную канцелярию. Докладная записка на Вас там уже будет…
За несостоявшимся военным врачом закрылась дверь. Второго шанса поступить в Военно-Медицинскую академию у него уже не будет.
— Минус один… — прошептал кто-то из курсантов.
— Mortui vivos dociunt, — начал занятие профессор.
Глава 3
Глава 3 Ловля собак
Я зевнул так, что чуть себе нижнюю челюсть не вывихнул. Мандибулу, это — если по-нашему, медицинскому.
Спать-то как хочется…
Сил моих просто больше нет…
Глаза закрываются, хоть серные спички в них вставляй.
Ну, на первом курсе высшего медицинского учебного заведения так и бывает. Объёмы информации, которые необходимо усвоить — огромны, вот организм и защищается. Он у нас — умный. По крайней мере, у меня.